Робин Гуд против шерифа - [28]

Все было уже готово. Оставалось лишь откинуть несколько крупных комьев земли — и лазутчики под покровом темноты выбирались на внешнюю, ближнюю к краю замка, стенку наполненного водой широкого, но не очень глубокого рва. Джохан неспроста начал делать тут лаз.

Выбравшись к четверти двенадцатого из-под земли прямо на стенку рва, Робин огляделся и оценил его прозорливость. Небольшой отряд лучников действительно какое-то время мог находиться тут, между стенами, оставаясь абсолютно незамеченным, но для того чтобы двинуться дальше, внутрь замка, необходимо было продвигаться вдоль рва к высокой стене. А тут встреча с лучниками охраны была неизбежна. Единственным местом, в котором можно было попытаться с наименьшим риском преодолеть вторую стену, — был мост у главных ворот замка, очень хорошо защищенный и окруженный каменными простенками и сводами. Хотя там-то и были сосредоточены основные силы замковой стражи, но это было единственное место, в котором, используя каменные своды и простенки как прикрытие, можно было провести людей, не попав на глаза солдатам-караульным.

Один за другим, бесшумно, словно тени, появлялись из отдушины в боковой стенке рва лучники Робина. Саланка со своим верным клинком шел посередине отряда, а замыкал его здоровяк Боллок, оказавшийся на редкость ловким и бесшумным бойцом (недаром он был самым лучшим браконьером на двадцать миль в округе Ноттингема). Месяц, уже значительно выросший по сравнению с предыдущими бессонными ночами Робина и его компаньонов, как будто с некоторым любопытством поглядывал на кучку бойцов, затаившихся на краю рва, над самой водой.

Робин подал знак «следуй за мной» и осторожно, без малейшего всплеска, ступил в воду. Наклонив к самой воде лицо, предварительно натертое, как и у всех, поглощающей свет крошкой древесного угля, он бесшумно поплыл в сторону восточной башни. Один за одним йомены последовали за ним.

Чтобы, обогнув восточную башню, дойти до Северных ворот пешком, нужно было потратить не более пятнадцати минут. На коне это расстояние преодолевалось меньше чем за пять минут. Робин с товарищами, под самым носом у находившихся на стенах и на восточной башне стражников, проделал этот путь больше чем за час.

В полной тишине лесные воины продвигались по рву. Ни один упавший камушек, ни один неосторожный взмах руки не потревожили стражников, ни за что не догадавшихся бы, что происходит под их ногами, Над головами людей Робина на крепостных. стенах то и дело раздавались отдельные восклицания, а иногда и оживленные разговоры. Это часовые, оставленные шерифом после дневной смены дежурить еще и на ночь, пытались разогнать накопившуюся за день усталость, чтобы не быть застигнутыми врасплох сном-избавителем.

— Эй, Ронсбер, где-то сейчас твоя женушка? Небось радехонька, потянулась в гости, поглазеть на короля? — слышалось слева, оттуда, где внутренняя стена примыкала к восточной башне.

— Хорошо, что ты сидишь на том берегу, Чарли, водяная крыса, чтоб у тебя поганый язык отсох. Только завтра мы с тобой уж встретимся! Черта с два ты доберешься до моей бутылки с винцом. Я тебе не завидую, — слышался с внешней стены зычный голос Ронсбера, а затем и веселый смех стражников, потешавшихся над перебранкой незадачливых приятелей.

— А насчет твоего винца — спасибо, Ронсбер, не надо, я уже и так, как добрый бурдюк. Надо попадать в караул там, где всегда можно утолить жажду, Ронсбер!

Наконец-таки, оказавшись под мостом Северных ворот, Робин ужом выскользнул из воды и, дождавшись остальных парней, начал взбираться по внутренней замковой стене, используя в качестве опоры для пальцев и ступней ног неровные стыки между плоскими валунами. Затем, прижавшись к крошечной площадке, выступавшей над рвом из-за перил переброшенного через него подъемного моста, Робин пропустил вперед Боллока и малыша Сью. Они могли, словно тени или летучие мыши, исчезать во тьме, растворяться в ней, сливаясь со стенами. Равных им в умении проскользнуть мимо бдительных стражей не было во всем отряде. Они должны были освободить проход на внутренней стене и сбросить веревки для поджидавших внизу товарищей.

Двое товарищей бесшумно и быстро, словно гигантские пауки, стали подниматься по стенам. Им помогал начавший накрапывать мелкий дождь, который заставил стражников укрыться в нишах крепостной стены и в то же время заглушал легкие шорохи, которые издавали поднимавшиеся вверх смельчаки.

Первым на гребне стены оказался Боллок. И тут удача, пока сопутствовавшая нашим героям, от них едва не отвернулась. Один из особо добросовестных стражников, продолжавший стоять на открытой стене и мокнуть под дождем, увидав внезапно появившегося Боллока, принял его за пришедшего в гости коллегу с противоположной стороны башни и подошел к нему перекинуться парой словечек.

Приблизившись и разглядев одетого вовсе не по форме караульной службы Боллока, часовой отступил на шаг и попытался криком подать сигнал тревоги. Но это ему не удалось: мокрый с головы до пят, словно морской черт, Боллок, сверкнув в темноте своими наводящими ужас глазами, метнул в часового принесенный для такого случая тонкий длинный нож. Бедняга, издав вместо крика лишь захлебывающийся булькающий хрип, повалился набок, свесив голову внутрь за ограду.