Ришелье - [37]
Историки, по традиции, считают, что с момента включения в состав Королевского совета в апреле 1624 года Ришелье внес коренные перемены во внешнюю политику Франции. В действительности же его первые шаги на дипломатическом поприще были робкими, а успехи — весьма ограниченными. Он не мог позволить себе отважиться на рискованные действия до тех пор, пока не завоевал полного доверия Людовика XIII и не пополнил королевскую казну. Какое-то время Ришелье должен был соблюдать осторожность. Первое, что он предпринял, — постарался обеспечить как можно более длительный период внешнего мира, в котором он нуждался, для того чтобы подчинить Ла-Рошель, а попросту продолжил ту политику, которой придерживался его предшественник ла Вьевиль. Особенно привлекали его внимание два события: брак английского принца с французской принцессой и Вальтелинский вопрос.
Ла Вьевиль начал переговоры относительно бракосочетания принца Уэльского с сестрой Людовика XIII Генриеттой Марией. Политически этот брак был задуман с целью предотвратить союз Англии и Испании, о котором много говорили в последние годы. Он мог также воспрепятствовать какому бы то ни было отношению англичан с гугенотами. Святоши одобрили брак, полагая, что он посодействует улучшению религиозного статуса английских католиков. До того как переговоры были завершены, умер английский король Яков I и таким образом Генриетта Мария вышла замуж за нового короля Карла I, которого в качестве доверенного лица на брачной церемонии 11 мая 1625 года представлял его фаворит Бекингем. Герцог воспользовался представившимся случаем, чтобы предложить Людовику XIII заключить тайный союз против Испании. Но такой поворот показался Ришелье преждевременным. Его сдержанность не понравилась Бекингему, который, эпатируя французов, принялся ухаживать за молодой королевой Анной Австрийской.
Первой важной международной проблемой, с которой столкнулся Ришелье, став первым министром, были проблема Вельтелины. В 1620 году Испания, воспользовавшись восстанием, поднятым католическим населением против господства протестантов, гризонов или Серой лиги, воздвигла цепь фортов по всей долине. Но Вальтелина также использовалась Францией в качестве военного коридора, по которому можно было добраться до Венеции — ее единственного надежного союзника в Италии. В 1622 году Франция, Савойя и Венеция договорились изгнать испанцев из Вальтелины силой оружия, в то время как Испания приводила в порядок свои форты, намереваясь укомплектовать их папскими войсками. Папа Григорий V дал согласие на просьбу испанцев, а Людовика XIII убедили оставить все в прежнем положении. Именно такую обстановку застал Ришелье, придя к власти.
Первым шагом кардинала относительно Вальтелины была попытка заручиться поддержкой нового папы Урбана VIII. Однако же, несмотря на свое благосклонное, в общем, отношение к Франции, он не был расположен отдать форты в Вальтелине, не получив за них никакой компенсации. Это заставило Ришелье использовать силу. В ноябре 1624 году франко-швейцарская армия изгнала папские гарнизоны. Урбан направил в Париж легата с требованием не передавать католическое население Вальтелины под тираническую власть гризонов. Но легат вернулся с пустыми руками, после того как Ришелье отказался сделать что-либо предосудительное для прав гризонов. В марте 1625 года Франция и Савойя предприняли совместное наступление на Геную, намереваясь воспрепятствовать торговле испанцев в Вальтелине. Это побудило Мадрид вторгнуться во Францию сразу с трех направлений. Но испанский первый министр — граф и герцог Оливарес не хотел начинать войну, которая могла подорвать позиции внутри страны и разорить казну. Поэтому он медлил, несмотря на победу Спинолы под Бредой, усилившую давление на него сторонников войны.
К весне 1626 года Ришелье с беспокойством наблюдал за мирным урегулированием в Италии. В течение зимы ему пришлось столкнуться одновременно с гугенотским восстанием и возможностью войны с Испанией. Состояние французской королевской казны не позволяло идти на риск, начав войну с Испанией. С другой стороны, кардинал испытал на себе критику со стороны церковников за свою антипапскую политику в Вальтелине. В результате он отступил со своей чересчур уязвимой позиции: начал мирные переговоры с гугенотами (5 февраля) и дал указания дю Фаржи, французскому послу в Мадриде, найти возможность урегулирования Вальтелинского спора. Результатом явился Монзонский договор (5 марта), по которому Испания признавала суверенитет гризонов над католическим населением долины, при условии, что Франция выведет оттуда свои войска. Известия о договоре вызвали негодование во Франции и за ее пределами. Союзники Франции (Венеция, Савойя и Нидерланды) почувствовали себя брошенными. Ришелье дезавуировал дю Фаржи, говоря, что тот превысил свои полномочия, но как только шум утих, ратифицировал договор. За этим последовало некоторое улучшение франко-испанских отношений, которое позволило кардиналу сосредоточить усилия на войне против Ла-Рошели.
