Ришелье - [33]
Ларошельцы не могли рассчитывать самостоятельно, без помощи извне, снять блокаду. Они уповали главным образом на Англию, одновременно также ожидали помощи от собратьев по вере из Южной Франции. И сентября 1627 года на протестантской ассамблее в Узе Роан был утвержден в должности первосвященника всех протестантских церквей и было решено заключить союз с Англией. Однако многие гугенотские города отказались поддержать его мятеж. Это привело к затруднениям для Роана в сборе денег, необходимых для армии. Он довольно успешно сражался против Конде и Монморанси, командовавших войсками короля на юге, но постепенно оказался в безвыходном положении в Севеннах. Таким образом, он был не в состоянии прийти на помощь Ла-Рошели. Поддержка со стороны англичан осталась единственной надеждой ларошельцев. Но отправленный им на помощь английский флот под командованием графа Денби не предпринял серьезной попытки прорвать блокаду, организованную французским королем.
10 февраля 1628 года Людовик XIII возвратился в Париж, возложив руководство военными операциями на Ришелье в качестве своего генерал-лейтенанта. Той же ночью он написал ему: «Вы всегда можете быть уверены в моей любви и в том, что я сдержу свое обещание относительно вас до самой смерти! Сейчас мне очень не хватает вас». С помощью отца Жозефа кардинал всецело посвятил себя порученному делу. Он опасался, что аристократы, командовавшие полками, не станут выполнять распоряжений священнослужителя, но те слишком завидовали друг другу, чтобы мешать ему. Таким образом, он не встретил серьезного сопротивления, когда начал активную подготовку к штурму крепости. Все это время он сообщал королю обо всем происходящем, включая неудачную попытку штурма 11 марта. К середине апреля Людовик возвратился в лагерь, разбитый возле городских стен, и Ришелье вновь стал его главным советником. Проведя инспекцию армии и дока, Людовик написал письмо матери, в котором высказал уверенность в кардинале. «Вы занимаете все его мысли, — писала Мария Ришелье, — он говорит, что без вас все обернулось бы плохо!».
Однако к середине августа Людовику стало ясно, что осада продлится еще достаточно долго. Расходы на содержание огромной армии и на постоянный ремонт дока стремительно росли. Король был чрезвычайно обеспокоен событиями в Италии. Поэтому миротворческие настроения охватили и ларошельцев, но их новый мэр Жан Гитон был исполнен решимости сражаться. Он будто бы вонзил кинжал в стол, воскликнув: «Так я прикончу первого, кто заговорит о сдаче».
Однако мнения ларошельцев на этот счет не совпадали, и Ришелье делал все возможное, чтобы усилить их разногласия посредством пропаганды. Правительственный памфлет, каким-то образом попавший в город, осуждал необузданную тиранию избранных, приносящих бедствия ларошельцам. Они захватили все имеющиеся запасы зерна, хотя бедняки умирают от голода и при известных обстоятельствах сумеют получить все от договора с королем.
23 августа Бекингем бил убит в Портсмуте, в то время как шла подготовка к другой экспедиции в помощь Ла-Рошели. Несмотря на гибель командующего 7 сентября, экспедиция вышла в море под началом графа Линдсея. Она прибыла к Ла-Рошели в конце месяца, но не сумела прорвать королевскую блокаду, вследствие чего стало ясно, что Карлу I не удастся выполнить своего обещания помочь ларошельцам. 26 октября крепость решила сдаться на милость короля. Мнения советников разделились: одни были сторонниками сурового наказания мятежников, другие желали, чтобы наказание понесли лишь предводители. Ришелье высказался за то, чтобы проявить милосердие. Ларошельцы, доказывал он, никогда не отрекались от своей верности в отношении короля. Милосердие принесет ему славу, облегчит капитуляцию гугенотов в центре страны и предвосхитит любое действие англичан с целью вернут свой престиж, предложив себя в качестве посредников противоборствующих сторон. В конце концов король одобрил именно эту линию поведения. Ларошельцам были сохранены жизнь, имущество и вера, но отнюдь не укрепления и привилегии. У них не было иного выбора, кроме капитуляции. В связи с этим к Людовику направили делегацию. На следующий день его армия вступила в город, получив строжайшие указания не обижать жителей. Во второй половине дня Ришелье и папский нунций вслед за войсками въехали в город. Гитон в сопровождении алебардщиков вышел навстречу, но Ришелье отослал их с глаз долой, сказав Гитону, что тот не является больше мэром, и запретил городским магистратам собираться вместе до тех пор, пока не будут восстановлены гражданский и уголовный суды.
31 октября сотни телег, груженных продовольствием, стада крупного рогатого скота и отары овец были доставлены в Ла-Рошель, чтобы накормить голодающее население. Саперы королевской армии приступили к погребению трупов, лежащих на улицах и в домах. В День Всех Святых Ришелье отслужил торжественную мессу в церкви Св. Маргариты. Во второй половине дня Людовик XIII в доспехах, покрытых алым плащом, въехал в город со своими войсками. Двумя днями позже он принял участие в религиозной процессии. Окна, выходившие на улицу по которой двигалась процессия, были полны людей, страстно желавших увидеть короля. Некогда устрашенные им, они смотрели на него теперь, как на ангела, который избавил их от смерти. 18 ноября, определив свои правила для городской администрации, Людовик покинул Ла-Рошель. Четыре полка были оставлены для надзора за уничтожением городских укреплений.
