Римский трибун - [52]
Кола ди Риенцо с удивлением увидел брата Андреа, неуверенно державшегося в седле. Породистый вороной конь нес монаха прямо на катапульту. Слишком сильно натянув поводья, молодой францисканец заставил коня резко остановиться и мешком свалился на груду камней, заготовленных для метания. Солдаты подняли на смех неумелого всадника. Трибун поспешил к нему на помощь.
— Не разбился? — поднимая Андреа, с тревогой спросил Кола.
— Жив, кажется, — ощупывая бока, с улыбкой отозвался тот.
— Что это заставило тебя пуститься в столь опасное путешествие?
Улыбка сошла с лица юноши.
— Папский легат подбивает баронов на мятеж, — тяжело дыша, сказал он. — Колонна и Савелли уже дали согласие. Они договариваются о совместном выступлении против трибуната.
— Вот как? От кого ты получил сведения?
— От одного из слуг Колонна. Джордано и Николо Орсини тоже сознались, что кардинал упрашивал их присоединиться к Колонна.
— Слава богу, хоть эти верны присяге.
— Клятвы потеряли силу, — понизив голос, сказал францисканец. — Папа дал Бертрану де До право освобождать наших людей от присяги. У него есть специальная булла за подписью Климента.
— Черт побери! Теперь гранды зашевелятся! — воскликнул Чекко Манчини.
— Кое-кто уже собирает войска, — кивнул Андреа, — они крутятся возле кардинала. Того и гляди, в городе вспыхнет мятеж.
— Придется вернуться в Рим, навести там порядок. — Кола ди Риенцо с сожалением взглянул в сторону полуобвалившихся башен Марино. — Жаль, не добили Ринальдо. Но он от нас не уйдет.
Созвав капитанов, трибун приказал ставить осадные машины на колеса и готовить армию к походу.
Глава IX
РАЗГРОМ КОЛОННОВ
Затем трибун в полном вооружении во главе кавалерии подъехал к базилике святого Петра в Ватикане, вошел в ризницу-сакристию и надел прямо на латы знаменитую далматику Карла Великого — особое парадное одеяние в виде широкого плаща-рубахи, искусно расшитого мелким жемчугом и золотом.
В такой одежде поверх рыцарских доспехов Кола отправился на свидание с папским легатом. Под громкие звуки боевых труб и восторженные крики своих воинов он вошел во дворец, где его ждал кардинал.
Бертран де До настойчиво звал Колу в город, рассчитывая расправиться с ним с помощью баронов-заговорщиков, пока римская армия занята осадой Марино. Но осторожный плебей спутал ему все карты, приведя с собой войско. Известие о разрушении дворцов Орсини еще сильнее встревожило легата.
Он не знал, как быть. Инструкции из Авиньона требовали немедленно сместить трибуна, лишив его всех постов и титулов, или по крайней мере заставить отказаться от изданных им эдиктов. В случае если Кола смирится и даст согласие вернуться к прежней скромной роли ректора, послушного распоряжениям курии, его можно было оставить у власти, взяв с него письменные гарантии быть верным папе.
Теперь кардинал жалел о том, что впутался в столь опасное дело. Что, если Кола узнал о готовящемся заговоре? Ведь этот сумасброд еретик способен поднять руку и на духовное лицо. Недаром о нем ходят самые невероятные слухи. Бертран де До с ужасом представил, как по приказу отступника его волокут на виселицу.
В этот момент в дверях выросла могучая фигура Колы ди Риенцо. Толпившаяся вокруг кардинала свита невольно подалась назад, оставив его один на один с трибуном.
— Вы призывали нас? Что вам угодно сообщить? — спросил Кола.
— У нас есть распоряжения от нашего господина папы, — пересилив наконец испуг, произнес кардинал.
— Что же это за распоряжения?
Легат, почувствовав в голосе трибуна открытый вызов, потупил взор и долго смущенно молчал, не решаясь продолжать беседу. Кола ди Риенцо не стал дожидаться ответа. Внезапно повернувшись спиной к собеседнику, он вышел из комнаты и покинул дворец.
В тот же день кардинал вместе с многочисленной свитой бежал из Рима и поспешил в Монтефьясконе, куда незадолго до того прибыл с войсками новый ректор Патримониума, папский племянник рыцарь Гуичард де Камбрен. Кола ди Риенцо, избавившись таким образом от легата, снова отправился под Марино продолжать войну с Орсини.
В круглой походной палатке трибуна было холодно и сыро. С провисшего полотняного потолка часто капала вода, на земляном полу образовались лужи. Кола, запахнувшись в плащ, посматривал на открытый полог входа, откуда, стряхивая с плеч воду, в палатку один за другим входили вызванные им капитаны и усаживались на лавках вокруг большого, грубо сколоченного стола. Лица воинов были хмуры и озабочены.
Внезапные ноябрьские дожди, почти непрерывно лившие уже вторую неделю, сковали действия осаждавших. Размытые дороги не позволяли подвозить камни для баллист, мешали снабжению армии. Подходили к концу захваченные с собой продовольствие и фураж, не хватало палаток и теплой одежды. Горожане-ополченцы, не привыкшие к суровым условиям, сильно страдали от непогоды.
