Рим, папы и призраки - [84]

Шрифт
Интервал

— А мне чересчур безразлично, чтобы объяснить, — проговорил адмирал. Не пройтись ли нам и насладиться цветами?

Шум, подобный демоническому вздоху, наполнил Вселенную или мысленную конструкцию, в которой они находились, и на компаньонов Солово нашло внезапное просветление.

— Я возьму менору, — спокойно предложил Мегиллах, — и устрою так, чтобы ее бережно хранили. Она будет дожидаться, пока ход вещей не потребует ее. Теперь я знаю, зачем оказался здесь, знаю причину, ради которой был сотворен. Для этой благородной цели я предлагаю и свою жизнь, и участь моих потомков. Отдайте ее мне, адмирал, и Ему, которого я представляю.

— Я же, — сказал Макиавелли, глядя на Мегиллаха с презрением, — послан, чтобы свершилось другое. Мне открыли многое о вас, адмирал, и все, что мне стало известно, свидетельствует: вы примете иное, более отважное решение. Повидав все, Что предоставила вам судьба, неужели вы и вправду желаете, чтобы ход событий закончился в пользу Бога? Неужели вы действительно хотите сохранить статус-кво? На мой взгляд, едва ли.

Мегиллах и Макиавелли вглядывались в бесстрастное лицо Солово. Он же разглядывал синюю беспредельность, взвешивая альтернативы.

— Я ознакомился, адмирал, со всей вашей жизнью, — продолжал. Макиавелли в явном порыве энтузиазма, — мне ведомы все ваши битвы, осады, предательства и убийства. Я ощущаю известную… двусмысленность в вашем отношении к ним. Вы презираете, но что именно? Вы действовали в мире, который сотворил враг. И теперь он требует, чтобы вы сделали его вечным… вы-то, желчное создание! Однако, надеюсь, рассудок еще не совсем покорился вам. Вы же находили известную красоту в пожаре, охватившем целый город, разве не так? Вы ощущали простое удовольствие, навсегда отправляя кого-нибудь в Тибр. Вкратце, адмирал, в стонах этого мира вы слыхали зов моего господина и стремились откликнуться на него.

— Адмирал — стоик, — пояснил равви Мегиллах, — и посему не подвластен подобному воздействию.

— Когда человек просто покоряется неудаче, он называет себя философом, — расхохотался Макиавелли. — Я сейчас говорю о прежнем, дикарском порядке: о том, что удовлетворяет всей сути мужчины, а не только его тонкой шкуре, именуемой цивилизацией. Отдайте менору нам, адмирал Солово, и настанут такие времена… такая ясность.

Солово облизал губы.

— Другая же сторона, — заторопился Макиавелли, ощутив запах победы, предлагает всю нудную и грязную мешанину, именуемую нормальной жизнью. Но где страсти? Где драма, которая ускоряет пульс бодрствующего? Однако…

Макиавелли умолк, потому что равви Мегиллах пинком повалил его и потянулся к горлу. Нелепый, как кит с мушкетом, равви извлек клинок и увлажнил лужайку кровью Макиавелли.

— Господь укрепил мою руку, — произнес Мегиллах, выпрямляясь таким манером, что недопустимо для семидесятилетнего старца эпохи Возрождения, и целясь ножом в адамово яблоко адмирала. В холодных глазах его читались страсти сразу всех смертных врагов Солово. Вид этот впечатлял. — Давай сюда проклятую штуковину, и немедленно!

Адмирал улыбнулся.

— В жизни, вот до этого самого момента, я находил один недостаток: то, что хорошим людям всегда не хватает убежденности. Менора ваша.

— Мы более не встретимся, — сказал Мегиллах, — во всяком случае, в этом мире.

— Конечно, — ответил адмирал Солово нейтральным тоном, оглядывая деловую суету портовой Остии.

— Прошу прощения за нож, — продолжал равви. — Должно быть, я вас весьма озадачил своим поступком.

— Это было необходимо. Не думайте об этом, равви. Все мои дружеские привязанности рано или поздно заканчивались поножовщиной. Но обратимся к более практическим соображениям… вы уверены, что не нуждаетесь в охране? Через несколько часов я могу отправить галеру.

— Благодарю вас, адмирал, не надо. Мы уже достаточно укрепились, и вам лучше не знать, где мы поплывем.

Солово оценил справедливость подобного утверждения и умерил любопытство. Через неделю после внезапного возвращения из садика Диббука вопрос был полностью улажен, и говорить было не о чем. Страдания папы прекратились, и потому было решено, что меры одобрены. Апокалиптический предмет уплыл из рук адмирала; оставалось только забыть обо всем и заняться усердным искоренением слабости, обнаруженной льстивым языком Макиавелли. Адмирал надеялся, что ему предоставят на это время, прежде чем придет его пора расстаться с жизнью. Ну а жизнь каприйского властелина сулила утешительные зрелища и ощущения.

— Мы располагаем такими убежищами, — продолжал равви Мегиллах, извиняясь за вынужденную секретность, — такими цитаделями святости, такими могучими домами молитвы, против которых дьявол бессилен, кроме самых последних дней. И менора отправится туда — будь то Сион, Московия или Украина, — чтобы в безопасности дожидаться своего часа.

— Но к ним ей еще надо добраться, — возразил Солово, лучше многих людей видевший в море мать хаоса и губительницу всех начинаний.

— У нас есть Иегуда, — проговорил Мегиллах, привстав на цыпочки, чтобы похлопать по плечу благодушного гиганта с бесхитростной физиономией. Дьявол (да будет забыто имя его!) не имеет власти над этим невинным. И пока мы не прибудем к месту назначения, менора не оставит мешка на его спине. Кроме того, папа Климент предоставил мне пушки… Мы сделали что могли, а все прочее в руках Господа.


Рекомендуем почитать
Танг

Волею судьбы Раснодри Солдроу вынужден примерить на себя личину танга, древнего борца с монстрами, презираемого всеми. Он вынужден самостоятельно постигать мастерство своего нового ремесла, ибо тангов уже давно никто не видел. И хоть в их отсутствие все научились бороться с монстрами подручными средствами, необходимости в тангах никто не отменял. Цепь случайностей проводит Раснодри сквозь опасные приключения, заставляет добыть древний магический артефакт, убить могущественного монстра, побывать в потустороннем мире и защитить столицу Давурской Империи от армии оживших мертвецов.


Порочный Избранник

На что способен простой парень с Земли, оказавшись в другом мире, погрязшем в древней, кажущейся нескончаемой войне? Отважится ли он на борьбу ради спасения мироздания или отступит, понимая, что мал и ничтожен в этом огромном мире?


Натрезим 2

Вторая книга о попаданце в натрезима.


Проклятие принцессы

Двенадцать принцесс страдают от таинственного — и абсолютно глупого — проклятия. Любой, кто положит ему конец, получит награду. Ревека — умная, но недостаточно почтительная ученица знахаря, тоже хочет получить вознаграждение. Но её расследования раскрывают глубинные тайны и ставят девочку перед непростым выбором: сможет ли она разрушить заклятие, если опасности подвергается её собственная душа?


Следы на воде

Фрэнк сын богатого торговца. Он рожден в мире, который не знает пороха и еще помнит отголоски древней магии. Давно отгремели великие войны, и теперь такие разные разумные расы пытаются жить в мире. Ему унаследовавшему огромное состояние, нет нужды бороться за хлеб, и даже свое место под солнцем. Он молод, многое знает и трезво смотрит на мир. Он уже не верит в чудеса, а старые мудрые маги кажутся ему лишь очередной уловкой власти. Только логика, причинно следственные связи, прибыли и выгода правят миром и стоят выше и холодной гордости эльфов, и доблести рыцарей, и веры кардиналов.


Посредник. Противостояние

После череды загадочных событий четырнадцатилетний Глеб попадает во Внутренний мир — место, где до сих пор существует магия, а наделенные сверхчеловеческой силой рыцари бороздят просторы королевств. Появление гостя не проходит незамеченным: мальчика принимают за посредника — легендарного посланника, отвечающего за связь между мирами. Со времен последнего посредника минуло более тысячи лет, и Глеб — первый человек, которому удалось попасть во Внутренний мир. И все бы ничего, вот только по преданию, посредник еще и наделен огромной магической силой… Так ли прост главный герой? Проснутся ли в подростке приписываемые ему магические навыки, и что он будет делать, когда окажется втянут в придворные и межгосударственные разборки? В любом случае, нужно торопиться — враги не сидят на месте, а между королевствами бушует беспощадная война, грозящая уничтожить все сущее, и лишь авторитету посредника и его силе по плечу остановить неумолимо надвигающуюся катастрофу.