Рим: история города - [54]

К сожалению, в церкви Святой Цецилии в Трастевере, где я часто бывал в 1989 году, орган такой реставрации не прошел. Святая Цецилия — покровительница музыки, потому что она создала орган на своей загородной вилле незадолго до своего мученичества. (Римский орган II века — один из интереснейших экспонатов в Музее римской цивилизации.) Хор студентов университета пел полифонические произведения XVII века. Исполнение было превосходно, с аутентичными интонациями, которые сумели воспроизвести исследователи «ранней» музыки. Хормейстер, к сожалению, отказался от некоторых правил, выработанных XX веком. Во время исполнения он щелкал пальцами, задавая ритм, и носился между дирижерским пультом и органом, словно ошалевшая муха. Каждый раз, когда он ударял по клавишам, ноты подпрыгивали и падали ему на руки. Трудно было удержаться от смеха, не помогало даже присутствие хора Сикстинской капеллы, распевавшего хоралы так, словно их написал Верди.

В эпоху Просвещения опера была украшением масленицы, буйным приготовлением к строгому посту. Опера «Надейся, страждущий», либретто для которой написал Роспильози, стала хитом 1639 года. Каждый год на радость публике приносил новые работы. Хотя оперы на мифологические или исторические сюжеты с либретто Мета-стазио[41] считались главным развлечением, в народе очень популярен был комедийный жанр и в первую очередь опера-буфф с персонажами, заимствованными из комедии дель арте. Возможно, наиболее известен поздний пример традиции оперы-буфф Джакомо Россини «Севильский цирюльник». Ее поставили в римском театре «Арджентина» в 1815 году. По иронии судьбы, как и многие другие оперные сюжеты, у первой аудитории она не имела успеха, и Россини пришлось представить ее масленичной публике, более знакомой с его работой, в театре «Сан-Карло» в Неаполе. Там оперу оценили по достоинству.

Римская оперная жизнь не всегда была счастливой. Хотя известно множество замечательных премьер вроде «Трубадура» Джузеппе Верди, но строгая папская цензура вплоть до 1870 года вычеркивала многие сюжеты, годные для опер. Верди планировал поставить в Риме «Бал-маскарад», но тема успешного убийства монарха показалась церковной цензуре недопустимой. Как ни странно, римский оперный театр не оправдывает ожиданий, хотя сам я посетил там многие хорошие представления. В романе «Другие Лулу» Филипп Хеншер устами своей героини Фредерики говорит о собственных впечатлениях от театра, в который мы с ним вместе ходили:

Я спросила Шарлотту об Арчи, и вот что она рассказала… Он был великим певцом, выступал в «Ковент-Гарден». Это оперный театр в Англии… Несмотря на частые телефонные звонки с приглашениями из больших оперных театров Милана и Нью-Йорка, Сан-Франциско и Парижа, Берлина и Рима, собственную певческую карьеру он забросил и стал готовить певцов, еще более великих, чем он сам. Думаю, Шарлотта здесь немного ошиблась, потому как я была в римской опере, и великим театром его не назовешь. Это театр, заполненный дамами в мехах, а на сцене болгарские сопрано поют в «Мадам Баттерфляй».

У римского оперного театра много проблем административного плана, чем и обусловлено снижение певческих стандартов. В 1991 году театр стал жертвой неофициальной партийной колонизаторской схемы, когда управление было передано христианскому демократу Джанкарло Креши. За короткие, но «творческие» два года в качестве директора Креши обанкротил театр, который до него имел хотя и небольшой, но стойкий доход. Он выплачивал непомерно раздутые гонорары звездным певцам, а обслуживающему персоналу выдал невероятно дорогую форму: так он надеялся повысить международный статус театра. Не получилось. Его преемникам, здравомыслящим людям, пришлось пройти долгую, нелегкую дорогу для того, чтобы вернуть хотя бы прежний скромный уровень. На заре тысячелетия дирижерскую палочку вручили Джузеппе Синополи, чье пристрастие к немецкому романтизму обещало превратить римлян в поклонников Вагнера. Умеренное влияние директора театра, Франческо Эрнани, оказалось, тем не менее, чрезмерным для маэстро, и он подал в отставку, даже не начав работать. Появление в репертуаре Верди, возможно, позволит театру заплатить долги. С таким именем, как у него, Эрнани просто обязан сделать это: много ли вы найдете людей, именем которых названы оперы?![42]

Рим часто увлекался невыигрышными делами. Вспомните Стюартов и двор якобитов XVIII века. После того как Стюартов бросили главные католические державы Европы — Франция и Испания, — папы долгое время продолжали оказывать им благодеяния, давали кров, а иногда и деньги. В такой лояльности есть, разумеется, удивительное благородство. Младший из двух наследников-якобитов, Генрих (о нем писал Хорас Уолпол в 1740 году) был назначен деканом Священной коллегии и епископом Остии. Герцог Йоркский имел даже шанс стать папой, но ему, как и до того кардиналу Вулси, высшее церковное руководство отказало в связи с политическими проблемами Англии. После смерти Якова III в 1766 году даже папство пошло на компромисс. После трагического фиаско восстания 1745 года Красавец Принц Чарли ко двору отца не вернулся. Однако, когда он снова появился в Риме, называя себя Карлом III, папа отказался признать его королевское достоинство. Растолстевший, грубый и в манерах, и в речи, уже не такой Молодой Претендент умер практически без друзей в палаццо Мути в 1788 году на руках своей дочери, графини Альбани. Королевский герб давно убрали по распоряжению Климента XIII (1758–1769).