Резонансы мужества - [2]

– Папа, пока есть время, давай доедем до того самого гаража, где произошел взрыв, – попросил Григорий отца, когда они отъезжали от отдела полиции.

То, что мужчины увидели там, поразило даже видавшего виды Григория. Перед въездом в гараж на небольшом, трехметровой высоты постаменте стояла полуторка, ЗИС-5 времен Великой Отечественной войны. Но не она заставила их удивиться, хотя была, действительно, редким гостем в этих краях. Другое зрелище заставило Григория с отцом несколько раз обойти постамент, на котором мирно стояла машина.

Вокруг памятника исключительно ровным образом была то ли нарисована, то ли еще как-то сделана окружность радиусом метров десять и шириной чуть более метра. То, что окружность была правильной формы, можно было понять, даже невооруженным глазом. «Можно бы попробовать подняться на постамент, чтобы проверить эту догадку», – подумал Григорий.

– Вот это да, – вымолвил отец, удивленный не меньше самого Григория, рассматривая фигуру с земли, – как это сделали и чем?

Внешний и внутренний край окружности были не очень ровными, но это не так бросалось в глаза по сравнению с правильностью всей фигуры. Вся окружность была нанесена как будто из какого-то баллончика с черной краской. Она очень напоминала цвет окалины на глушителе автомобиля после многолетней работы. Вокруг не чувствовалось никакого постороннего запаха, не было видно следов горения ни на асфальте, ни на земле, ни тем более на постаменте.

«Что за дела?», – подумал Григорий, переглянувшись с отцом.

Будто тонким слоем какой-то великан вокруг постамента с машиной гигантским циркулем вывел эту окружность. Матовая поверхность окружности не блестела на солнце. Было видно, что жаркое южное солнце особенно не вредит ей.

С помощью отца он забрался на постамент, встав на колесо, запрыгнул в кузов «полуторки». Отсюда было видно, что окружность была почти идеальна. В центре ее находился сам постамент с автомобилем. Григорий сделал несколько снимков окружности.

То, что она, как-то была связана со всем произошедшим в городе – со светящимся объектом и взрывом – Григорий даже не сомневался.

– Что думаешь, папа, – спросил он отца, когда они отъезжали, направляясь на встречу с участковым.

– Чертовщина, какая-то, – ответил старший Сомов, глядя на сына.

Участковый оказался, как и думал Сомов молодым и подвижным человеком. Ткаченко встретил его за столом в своем кабинете. Журналист представился и сразу перешел к делу.

– Александр Владимирович, мы только что от памятника. Вы видели там круг? – немного волнуясь, начал он.

– Окружность, – поправил его полицейский, – а то! – уже по-свойски произнес он, – конечно, видел.

– Эта окружность, она как-то связана с тем взрывом 17 июля? – продолжал Сомов.

– Появилась она точно после него, – сказал Ткаченко, – ни утром, ни днем ее там не было. Я мимо памятника в день по несколько раз езжу.

После сумбура первых секунд встречи Григорий уже спокойно повел разговор, находя в Ткаченко разумного и, в общем-то, открытого собеседника. Тот рассказал, что ему стало известно за те несколько дней, что прошли после происшествия.

Оказалось, что светящийся объект, «шаровая молния», как называл ее Ткаченко, возникла в доме или у дома жителя города, некоего Сергея Судьина. Проделав в стене дома дыру, она взлетела, как было сказано в сообщении, на несколько метров. После этого молния стала быстро улетать в северном направлении.

Обо всем этом участковому рассказали несколько очевидцев произошедшего – соседи Судьина. Все они, по словам Ткаченко, были очень напуганы, не зная, что и думать.

– А, что говорит сам Судьин, – спросил Григорий полицейского.

– А вот тут – проблема, – ответил он, – сам Сергей Владимирович находится в больнице. Он то ли в шоке находится, то ли у него от всего пережитого «крыша поехала».

– Как это? – спросил журналист.

– Он не пострадал, ни огнем, ничем его не ранило, но вот вменяемого ответа мы от него за эти несколько дней так ни разу и не добились.

– Он вообще что-то говорит? – продолжал расспрашивать Григорий.

– Плачет и произносит лишь одно слово: «Дьявол», – закончил рассказ Ткаченко.

– А что он за человек, Судьин?

– Человек как человек. Местный грамотей, работал какое-то время в городском профессиональном училище, разведен, что-то все конструирует, к нам не попадал ни разу, – как мог, охарактеризовал Ткаченко пострадавшего.

– А с ним можно повидаться?

– Не знаю, наверное, можно. Пока он лежит в нашей больнице, точно, можно, – задумавшись, ответит полицейский.

Немного помолчали.

– А что было потом с «молнией»? – вернулся Сомов к сути самого происшествия.

– Ее видели несколько человек, когда она развернулась и полетела в сторону автоколонны, – продолжал старший лейтенант, – сторож сам видел, как «шаровуха» взорвалась, подлетев к памятнику.

– А что это за памятник, когда его поставили, кто? – все расспрашивал Григорий.

Ткаченко пока не мог ему ответить на все вопросы, но обещал позвонить, если что-то узнает. Напоследок он согласился проводить гостя в больницу к Судьину. В машине полицейского они обменялись телефонами.

В больнице их без каких-то проволочек пустили к пострадавшему. Видимо, персонал привык к визитам Ткаченко, и он не вызывал у них ни каких вопросов.