Резидент галактики - [27]

– Доктор! – крикнула сестра Мария. – Доктор, она очнулась!

– Сделайте ей укол! – донесся издалека мужской голос. И чуть слышно добавил: – Хоть мучиться не будет.

«Не буду! – билось в ее сознании. – Не буду, доктор, миленький! Хватит с меня мучений! Мало ли я страдала за свою жизнь, валяясь в плевках и дерьме, мало ли ненавидела себя за красоту и за слабость свою?.. Дайте мне умереть! Дайте мне…»

Острая игла вонзается в ее тело, раздирает насквозь невыносимой болью, которая быстро растворяется, сменяясь теплом и покоем…

* * *

Поток ее сознания сворачивает в сторону свой бег, неожиданно устремляется ввысь, и происходит таинство перевоплощения.

Изящно и стремительно проносится она над землей и водами, оврагами, полями, лесами и перелесками. Города и деревни, заводы и пастбища обогревает она с высоты, будто разыскивает кого-то, безумно необходимого ей…

…И чайкой, белокрылой, стремительной чайкой влетает в кипень вод морских, гордо парит она над пенным прибоем. Солнце жаром своим опаляет ее тугие крылья, терпкий соленый воздух распирает грудь, плотный, теплый ветер поддерживает в плавном парении над седыми барашками волн.

Зорким взглядом высматривает она добычу, таящуюся в зеленой глубине, и, заметив блик, с криком бросается в воду и хватает мелкую рыбешку, неосторожно блеснувшую брюшком. Покрепче перехватив клювом трепещущую плоть, она пытается взлететь с гребня волны, но тщетно.

Поздно поняла она свою ошибку. Тяжелая корка мазута облепила ее белоснежное убранство, сковала тело, залила глаза. Раз за разом пытается она вырваться из тяжелой буроватой жижи. Напрасно товарки подбодряют ее тревожными криками, снуют и мечутся подле нее. Не проходит и полминуты, как вонючий ком входит ей в глотку, в неодолимая сила тащит ее ко дну.

Отчаянно мечется затухающее сознание, пытаясь отыскать кого-либо, кто сможет принять ее, того, единственного представителя вида, которому дано будет стать его продолжателем – и неожиданно улавливает ответный призыв. Он поступает с небольшой белой яхты, качающейся не якоре неподалеку от берега.

Между ними протягивается тончайшая, неуловимая ниточка мыслетоков, она крепнет, натягивается спасательным канатом, по которому остатки сознания Лалы перебираются в сознание молодой женщины, сидящей в кают-компании.

Сама женщина ощутила только легкую тревору, какое-то смутное беспокойство, на какое-то мгновение ей показалось, что она задыхается, тонет, но все прошло, и она вновь станет сама собой, приятной брюнеткой по имени Бланка (настоящее имя Марселла Дзануччи, 25 лет. Клички: Сардина, Злючка, Стефани. Разыскивается Интерполом за соучастие в торговле наркотиками, грабеже и проч.).

У Бланки легко на душе. Тело наполняет приятная теплота после изрядной понюшки кокаина. И потому мозг ее не противится неожиданному соседству.

В каюте, кроме нее, находилась еще одна женщина, сутулая и очкастая. Ее звали Нормой. И еще десять мужчин. Одиннадцатый же был ее ненаглядный Лучо, лучший из всех, с которыми она делила ложе, с которым, не задумываясь, пошла, бы в огонь, в воду и на эшафот, единственный, которому было на нее наплевать. Она это знала и ненавидела его за это. Но не могла противиться влечению. И ненависть, смешанная с любовью, ревностью и нежностью, давала совершенно фантастический букет чувств и эмоций.

Лучо, худой и бледный, стоит за столом. Его длинные, давно не мытые волосы спутанными прядями лежат на плечах. Он говорит, и глаза его горят пламенной верой в собственную правоту.

– Только скинув оковы общественных институтов, человек может прийти к истинной свободе! – пылко восклицает он. – Мы обязаны освободить цивилизацию от химеры государственности, которая угнетает свободную индивидуальность со времен фараонов! Наш идеал – равноправное сообщество вольных хлебопашцев, свободных и счастливых тружеников на земле, одновременно принадлежащей всем и никому! Долой все бывшие, настоящие и будущие правительства всех стран, времен и народов! Да придет царствие вечной и всеобъемлющей Анархии!.. Ее несет по планете партия «миротворцев»!

Последние его слова прерываются жидкими аплодисментами.

Лучо садится, устало вытирая пот со лба. После него слово берет Юргенс.

– План, изложенный достопочтимым метром, без сомнения, заслуживает самой высокой оценки, – говорит он, окидывая аудиторию зорким взглядом из-под дымчатых очков. – Мне также думается, что это наиболее радикальный способ разрешения всех проблем сегодняшнего дня. Однако меня интересует, насколько технически выполним этот план. Пока он полностью базируется на сообщении Харлема. Мы, конечно ему полностью доверяем. Никто не сомневается, что он один из лучших наших бойцов. Он уже не раз доказал свою стойкость и мужество, но… Предложенная им операция несколько смахивает на утопию…

Молодой, темнокожий парень жадно затянулся сигарой и, поморщившись от струи едкого дыма, выплюнул ее в иллюминатор, затем поднялся и сказал:

– Проверить мой план ничего не стоит. Чертежи, которые я вам представил, самые достоверные. Если же вы, черт побери, подозреваете, что я подсадная утка…

– Тебя никто не подозревает, – вмешался Лучо. – Ребят интересует техническая и финансовая сторона проблемы.