Рэймидж и барабанный бой - [79]

Шрифт
Интервал

Новые залпы — теперь «Принц Георг» и «Орион» стреляли, и несколько испанских судов отвечали; но поскольку они были с наветренной стороны, дым скрыл их от «Кэтлин». В течение трех или четырех минут, по мере того, как все больше судов открывало огонь, залпы становились все более разрозненными, отзываясь повсюду до самого горизонта как непрерывные раскаты грома.

Порой Рэймиджу удавалось увидеть часть испанского центра и арьергарда, когда они на несколько мгновений выплыли из облаков дыма. «Сан Николас» был все еще во главе подразделения Кордовы с «Сантиссима Тринидад» на его скуле правого борта и «Сальвадоре дель Мундо» по левому борту и, как отметил Рэймидж, абсолютно неспособный выстрелить даже из одной пушки, потому что «Сантиссима Тринидад» был между ним и врагом. Дальше, близко по корме «Сантиссима Тринидад», был «Сан Исидро» с «Сан Хосеф» по его левому борту и тоже неспособный стрелять…

Он указал Саутвику на то, как неспособность Кордовы управлять своими кораблями лишила его половины пушек, способных стрелять по британцам.

— Кажется, это не имеет большого значения, сэр. В «Каллодена» до сих пор стреляли пять из них, включая «Сантиссима Тринидад», без большого заметного ущерба!

Перед «Кэтлин» сражение теперь предстало в каком-то странном виде: по носу левого борта центр и арьергард британской линии шли в бой сквозь дым бортовых залпов своего авангарда, в то время как по правому борту ведущие испанские суда выплывали из дыма сражения в противоположном направлении,

— Сигнал коммодора, сэр! — крикнул Джексоном. — Наш позывной, затем один-один-пять: «Занять позицию за кормой».

Какое-то мгновение Рэймидж испытывал соблазн интерпретировать сигнал буквально и пойти в кильватер «Капитана», перед «Диадемой» и «Превосходным», но смысл сигнала коммодора был ясен: «Кэтлин» должна была занять позицию в хвосте линии, за кормой «Превосходного».

— Очень хорошо, подтвердите! Мистер Саутвик, мы займем нашу позицию в кабельтове за кормой «Превосходного».

Штурман, очевидно, разделял нежелание Рэймиджа терять их выгодную для обзора позицию и без особой спешки отдавал приказы.

Внезапно Рэймидж увидел, что «Сан Николас» больше не приближается параллельным с британской линией курсом. Он изменил курс по крайней мере на румб к левому борту. И судно за его кормой тут же последовало за ним. Если остальные сделают то же самое, то вся испанская линия скоро окажется на все более и более уклоняющемся курсе: британцы будут спускаться по правой стороне буквы «V» к точке соединения с задней частью испанской линии, в то время как испанцы будут плыть вверх по левой стороне «V» к ее открытому концу, и расстояние между авангардом испанцев и последним британским судном будет увеличиваться с каждой минутой.

Поскольку «Кэтлин» все еще отстояла достаточно далеко с наветренной стороны от британской линии, Рэймидж мог видеть это изменение обстановки вполне ясно. Но «Сан Николас» был почти вровень с «Виктори»: сэру Джону разница будет почти незаметна; фактически за всем дымом это, вероятно, не будет замечено вообще.

Он смотрел так несколько минут и понимал, что нет также никаких шансов, что «Виктори» увидит любые сигналы от «Кэтлин». Но он также понимал, что, так как «Сан Николас» еще не поравнялся «Капитаном», коммодор обязан заметить, что он взял курс на расхождение: его продвижение вперед одновременно удаляло его от «Капитана».

Наконец он сложил подзорную трубу с резким щелчком. Пальцы пахли медью ее трубок. Лейтенанты, сказал он себе, не должны подвергать сомнению действия адмиралов, но в то время как он пытался отринуть свои сомнения, Саутвик сказал:

— Меня удивляет, почему мы не сменили галс по очереди, как только «Каллоден» поравнялся с «Сан Николасом».

Рэймидж был поражен и издал какое-то уклончивое ворчание: грубый комментарий старого штурмана повторил его собственные мысли, которые он загнал в дальний угол, снабдив вопросительным знаком. Если бы сэр Джон дал приказ, как только «Каллоден» оказался в такой позиции, что, повернув, мог сблизиться вплотную с «Сан Николасом», возглавлявшим испанский авангард, каждый из следующих британских кораблей повернул бы по очереди в кильватер «Каллодену», и таким образом второй в линии, «Бленхейм» был бы рядом со вторым испанцем, сопровождаемый «Принцем Георгом», разбирающимся с третьим испанцем, и так далее, пока обе линии не оказались бы на параллельных курсах, корабль против корабля. Была, однако, и другая возможность.

— Он может еще приказать, чтобы мы сменили галс разом.

Теперь была очередь Саутвика ворчать.

— С их головными судами, отворачивающими от нас? Мы никогда не доберемся до них.

И снова Рэймидж был вынужден признать, что, возможно, его собственные страхи не были необоснованны: Саутвик сделал тот же самый вывод.

— Проблема в том, — ворчал Саутвик, — что я чертовски уверен, что за всем этим дымом они не могут видеть, что происходит, со шканцев «Виктори».

Дождаться, пока две линии не окажутся в ряд друг против друга — когда «Сан Николас», возглавляющий испанский авангард, окажется вровень с «Превосходным» в арьергарде британской линии, а «Каллоден», возглавляющий британскую линию, — с последним испанцем, а затем приказать, чтобы флот сменил галс одновременно, было стандартным решением, имея в виду, что одна линия сразу нападает на другую. Но это зависело от одного условия: чтобы обе линии шли противоположными, но параллельными курсами, в противном случае у судов, находящихся на достаточном удалении от врага, будет мало шансов добраться до своих противников.


Еще от автора Дадли Поуп
Лейтенант Рэймидж

Первая книга о Николасе Рэймидже. Молодой третий лейтенант Рэймидж несет службу на Средиземном море под командованием адмирала Нельсона. Ему впервые поручают командование кораблём.


Новогодний бой (73 параллель)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Новогодний бой (с иллюстрациями)

Аннотация издательства: В течение Второй мировой войны британскому флоту пришлось провести великое множество разнообразных операций. Одними из самых важных для Британии были конвойные битвы. При проводке одного из полярных конвоев — JW-51B — английские моряки одержали одну из самых блестящих побед в истории британского флота. Результаты Новогоднего боя оказались фантастическими: четыре слабых эсминца сумели защитить конвой, атакованный линкором, тяжелым крейсером и шестью гораздо более сильными эсминцами.


Рекомендуем почитать
Музы героев. По ту сторону великих перемен

События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?


Король-Солнце Людовик XIV и его прекрасные дамы

Великий французский король Людовик ХIV, Король-Солнце, прославился не только выдающимися историческими деяниями, но и громкими любовными похождениями. Он осыпал фавориток сказочными милостями, возвышал их до уровня своей законной супруги Марии-Терезии, а побочных детей уравнивал с законными. Не одна француженка лелеяла мечту завоевать любовь короля, дабы вкусить от монарших щедрот. Но были ли так уж счастливы дамы, входившие в окружение короля? Кто разрушил намерение Людовика вступить в брак с любимой девушкой? Отчего в возрасте всего 30 лет постриглась в монахини его фаворитка Луиза де Лавальер? Почему мать семерых детей короля маркиза де Монтеспан была бесцеремонно изгнана из своих покоев в Версальском дворце? По какой причине не могла воспользоваться всеми правами законной супруги тайная жена короля мадам де Ментенон, посвятившая более трех десятков лет поддержанию образа великого монарха? Почему не удалось выйти замуж за любимого человека кузине Людовика, Великой Мадмуазель? Сколько женских судеб было принесено в жертву политическим замыслам короля? Обо всем этом в пикантных подробностях рассказано в книге известного автора Наталии Сотниковой «Король-Солнце и его прекрасные дамы».


Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого

Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.


Центральная и Восточная Европа в Средние века

В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.


Еда и эволюция

Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.


Шлем Александра. История о Невской битве

Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.