Рэймидж и барабанный бой - [51]

Ни одну бочку не выгрузили, ни одного солдата не отпустили на берег — очевидно, конвой был предназначен для другого места. Так как он двигался из Барселоны, то есть с востока, и не разгружался в Картахене, то, видимо, направлялся на запад, в один из портов Атлантики. Рискнут ли испанцы провести такой конвой через Гибралтарский пролив без сопровождения флота? Ни в коем случае! Но куда испанское правительство могло посылать войска и боеприпасы? В Вест-Индию? Возможно, в Кадис — куда легче транспортировать припасы морским путем, чем по земле — хотя и опасней. Так или иначе, появление конвоя, похоже, был важнее, чем присутствие флота.

Ежедневная прогулка по Muralla del Mar стала приятной привычкой: старик ловил по ночам рыбу, а днем чинил свои сети и всегда приветствовал Рэймиджа комментариями, что пушки не стреляли, значит, будет добрая рыбацкая ночь.

Потом, в понедельник, 30-го января, первое, что увидел Рэймидж, проходя мимо склада парусов и глядя через канатный двор, это по крайней мере удвоенное число рабочих, ремонтирующих реи, — несколько штук уже лежали в воде, готовые к буксировке назад на корабли. Взгляд на сами корабли дал понять, что адмирал получил приказ — почти на каждом роились матросы, работающие наверху над оснасткой парусов, в то время как другие красили корпуса, стоя на люльках, свешивающихся с бортов. В доке Арсенала несколько барж грузили бочки с провизией; другие, вывесив предупреждающие красные флаги, загружали порох.

Проникнуть в дом адмирала нужно этой ночью. В любой момент адмирал может решить перебраться на флагман. Это, понимал Рэймидж с тех пор, как Стаффорд изготовил ключи, — самая большая угроза его плану. Первоначально он предполагал, что адмирал будет работать дома, и только когда Стаффорд ушел, чтобы проверить новые ключи в замках, Рэймидж подумал, что, хотя адмирал и живет в доме, нет никакой причины, почему бы ему не работать днем на флагмане, возвращаясь в дом каждую ночь. К счастью, последующие наблюдения показали, что хотя адмирал пробыл на флагмане около двух часов на следующий день после того, как приехал, с тех пор он не был на борту ни разу. И, значит, его адмиралы и капитаны, тоже жили на берегу, в гостиницах и частных домах.

Однако, поскольку адмирал, очевидно, дал приказ ускорить переоснащение кораблей, он может захотеть проводить больше времени на борту — и хранить документы запертыми в каюте флагмане… Рэймидж поторопился назад в гостиницу, чтобы проверить, отправился ли адмирал на корабль. Если да, то весь план Рэймиджа пойдет прахом.

Хижина садовника была душной и вонючей: очевидно, осел провел здесь несколько недель, но зато здесь не было окна и было легко спрятать горящую свечу. Рэймидж чувствовал, что даже Джексон еле сдерживается в ожидании, пока Стаффорд постучит в дверь, сигнализируя, что он возвратился из своего набега на дом.

Когда стук раздался, оба они подскочили нервно, а затем стыдливо усмехнулись, глядя друг на друга. Джексон держал оловянную кружку над пламенем свечи и загораживал слабый свет своим телом, покуда Рэймидж быстро открывал дверь. Стаффорд проскользнул внутрь и подмигнул, когда Джексон снял кружку и хижина осветилась. Он вручил Рэймиджу маленькую связку бумаг.

— Никаких проблем, сэр. Все в верхнем ящике. Только писчая бумага, перья, бутылка с чернилами воск для печатей, свеча и песочница в других ящиках.

Рэймидж поспешно проглядел письма, стараясь складывать их в правильном порядке. Все были запечатаны красным воском и на нескольких стоял гриф Морского министерства. Первые два были обычными письмами, направленными предшественнику Кордовы Лангаре с сообщением, что в его запросе большего количества канатов отказано, поскольку их нет в наличии, и он должен будет обойтись тем порохом, который имеет, потому что, хотя министр знает, что порох «несколько несовершенный по качеству», но это лучший из того, что может быть получен. Третье письмо, адресованное Кордове и подписанное Лангарой в его новой роли морского министра, было кратким, и после обычного вежливого введения, в нем было сказано:

«Его Католическое Величество приказал Морскому министру, что, по воле Его Королевского Величества, флот под Вашей командой должен закончить свой ремонт со всей поспешностью и отплыть под Вашей командой из Картахены самое позднее к 1-му февраля, чтобы присоединиться к кораблям Его Католического Величества в Кадисе, каковые Вы также возьмете под свою команду. Приказы в Кадис посланы, гарантируя, что эти суда готовы к выходу в море. По Вашему прибытию в Кадис Вы сообщите о факте прибытия мне, держа Ваш флот в двенадцатичасовой готовности отплыть, и дальнейшие инструкции будут посланы Вам…»

1-го февраля — через два дня. И в Кадис — одну из самых больших естественных гаваней на Атлантическом побережье и главную морскую базу Испании! Там уже должно быть довольно много линейных кораблей. Как только к ним присоединился флот Кордовы, у Его Католического Величества будет какое-то задание для объединенной армады. Но какое?

Является ли этот поход частью большого плана совместного французско-испанского вторжения в Англию или, что более вероятно, в Ирландию? Отправятся ли суда, загрузив войска, из Кадиса, чтобы прорвать британскую блокаду Бреста и освободить французский флот, дабы объединенные флоты могли форсировать Канал и исполнить согласованный Францией и Испанией план, нацеленный на захват Великобритании? Это должно быть что-то столь же значительное, чтобы испанцы рискнули всем флотом. Они не забыли, что произошло в прошлый раз, когда они отправили против Англии свою Армаду…