Рэймидж и барабанный бой - [49]

Испанец уже был настолько пьян, что задумался на несколько секунд, прежде чем взять ее; Рэймидж понял, что бедняге трудно различить, какая из трех или четыре кружек, которые он видит, настоящая. Наконец в отчаянном выпаде он ухватил кружку, с довольным урчанием запрокинул голову и вылил содержимое в глотку. Его голова продолжала отклоняться назад, пока не соприкоснулась с днищем фургона; тогда с довольной отрыжкой он заснул, все еще держа кружку.

— Хотел бы, чтобы мы могли накачать свои трюмы так же легко, как он, — сказал Стаффорд, слегка напуганный способностями возницы.

Рэймидж оглянулся на второй фургон, и Джексон отсалютовал дважды — сигнал, что его возница также слишком пьян, чтобы знать, каким галсом он идет. Рэймидж подтолкнул кокни.

— Давай, Стаффорд. Не торопись: не забывай, что если я хлопну по брезенту, оставайся внутри, пока я не скажу.

— Так точно, сэр.

С этими словами, Стаффорд спокойно спрыгнул с фургона, подождал, пока его корма минует его, и взобрался на борт снова, укрывшись под брезентовой крышей. Рэймидж внимательно смотрел то вперед, то назад, но дорога была пуста. Через две или три минуты Стаффорд появился снова, шагая рядом с фургоном.

— Не в этом, сэр. Я попробую у Джако.

Рэймидж кивнул. До сих пор все было слишком просто: на рассвете они вышли из гостиницы и всего через пять миль встретили эти два фургона, добирающиеся к ним из Мурсии. Возницы были не прочь подвезти их и тем более не прочь приложиться к бренди — а приложившись, не могли отказаться от добавки. Теперь Стаффорд с несколькими кусками мыла в кармане искал стол и, молился Рэймидж, возможно, найдет ключи в ящиках. Единственное, что может пойти не так, как надо, так это то, что адмирал решит обойтись одним из столов дона Рикардо…

Стаффорд, забравшийся на козлы рядом с ним, увидел, что испанец пробудился и пытается сосредоточить взгляд на бутылке. Крепко ухватив руку возницы с кружкой, он налил ему еще бренди. Рэймидж, почти дрожащий от нетерпения и беспокойства, поклялся, что будет ждать рассказа Стаффорда, вместо того, чтобы спросить его сразу.

Кокни смотрел с восхищением, покуда испанец заглатывал выпивку, потом взял кружку и посмотрел вопросительно на Рэймиджа, который кивнул, не уверенный в том, просит ли Стаффорд разрешения выпить самому или предлагает бренди ему. Стаффорд налил немного в кружку и выпил, одобрительно цыкнув зубом.

От лошади воняло, голова Рэймиджа болела от солнца, отражающегося от гладких белых скал, окружающих дорогу, и белой пыли, покрывающей землю. Небольшой ветер дул сзади, так что облако пыли, поднятое копытами лошади, висело как раз там, где они сидели.

— Боже мой, у меня вся глотка горит, сэр, — сказал Стаффорд.

Он поглядел на испанца, который все еще держал вожжи, но снова спал, и вытащил маленькую коробочку из-под рубашки. Он показал Рэймиджу два куска мыла, на каждом из которых были отпечатки одного большого и двух маленьких ключей.

— Прекрасный стол, сэр: настоящее красное дерево. Четыре человека могут свободно улечься. Большие ящики. Верхний самый большой — эти отпечатки обеих сторон ключа, — сказал он, указывая на верхние отпечатки на кусках мыла. — Другие два ящика поменьше. Я считаю, что он держит секретные письма и бумаги в верхнем ящике, потому что его передняя сторона сделана из очень толстого дерева. У остальных двух толщины едва хватает, чтобы держался замок.

Рэймиджу эти отпечатки на мыле казались более красивыми и куда более ценными, чем если бы они были отлиты из серебра, инкрустированного золотом.

— Ты уверен, что можешь сделать ключи по этим отпечаткам?

Стаффорд снисходительно хмыкнул:

— Я могу сделать прекрасные ключи, только по отпечатку у меня на спине и спустя десять минут после того, как я его сделал, сэр, — сказал он, и затем быстро отвел взгляд, поскольку Рэймидж поглядел на него удивленно.

— Я думал, что ты всегда работал днем?

— Работал ночью, только когда были трудные времена, сэр. Настолько трудные, что в доме не было сухой корочки.

— Я понимаю, — сказал Рэймидж уклончиво, зная, что если бы ему пришлось выбирать, он сделал бы то же самое. — Но ты уверен, что справишься с дверными замками?

— Если смогу на них посмотреть — да, можете не волноваться, сэр.

И в глубине души Рэймидж знал, что может не волноваться: мальчишка, который был вынужден красть, чтобы поесть, стал взрослым, которого замела бригада вербовщиков и который отлично служил на флоте, став одним из лучших марсовых, каких Рэймидж когда-либо видел (помимо того, что остался со своим капитаном, когда мог получить свободу) — да, он справится с любым препятствием, которое встретит на пути.

Но согласится ли мажордом в доме дона Рикардо принять их помощь, когда обнаружит, что возчики слишком пьяны, чтобы таскать мебель?

У Стаффорда теперь были все ключи, изготовленные за несколько дней, потому что, к счастью, мажордом был более чем рад иметь трех иностранных матросов, готовых затащить мебель в дом; на самом деле он был еще более благодарен за то, что они правили фургонами последние мили, так как к тому времени оба возчика вновь впали в пьяное оцепенение.