Революция 1917 года глазами современников. Том 3 (Октябрь 1917 г. - январь 1918 г.) - [260]

Басов, по его словам, подчинился и повел матросов в больницу, причем часть из них осталась на страже во дворе и на улице больницы, а человек 10 матросов вошли с ним вместе в лечебницу. Басов не был вооружен. Он взял у сиделки лампочку и светил матросам в то время, как они расстреливали больных, спящих узников. После этого все матросы вместе с Басовым и с теми двумя красногвардейцами, на смену которым он, будто бы, привел матросов, удалились из больницы. При этом Басов, однако, более не вернулся в районный совет, а отправился в штаб красной гвардии, при котором он числился в качестве инструктора.

По распоряжению следственной комиссии были прежде всего задержаны и арестованы красногвардейцы; Блюмфельд, Рудаков, Розин, Амбус, Артемьев и Семенов, а затем был арестован также и Басов. Задержан также старший красногвардеец первого городского района Куликов. Все арестованные содержатся в Смольном.

Никто из матросов пока не арестован.

Как передают, Совету народных комиссаров удалось выяснить картину убийства и арестовать некоторых из убийц. Арестовано около 20 человек, которые были подвергнуты допросу.

Арестованный красногвардеец Басов, сопровождавший убитых из Петропавловской крепости в Мариинскую больницу, показал, что он прибыл в Петроград 3-го января и сейчас же поступил в штаб гвардии Выборгского района. Басов нарисовал перед следственными властями картину, предшествовавшую убийству. По его словам, Кокошкин и Шингарев были в отдельных палатах. Красногвардеец Басов оставил в коридоре караул и отправился в штаб красной гвардии, но на углу Кирочной и Литейного пр[оспекта] они встретили группу матросов, которые предложили Басову отправиться с ними пить чай. Басов отправился с этими лицами потом в больницу, откуда в то же время заведующим городским штабом, старшим красногвардейцем Куликовским ^{397 было приказано увести оставленный ранее караул. Басов зажег керосиновую лампу, стоявшую на столе в швейцарской больнице, и проводил неизвестных лиц, которые с ним пришли, в палаты, где находились А.И. Шингарев и Ф.Ф. Кокошкин.}

По словам Басова, А.И. Шингарева душил какой-то матрос-эстонец, а остальные в это время в него стреляли.

Убийцы подарили Басову кожаную тужурку А.И. Шингарева. Тужурку эту Басов отнес затем для переделки к портному в деревню Волынкину, за Нарвской заставой.

По сведениям следственных властей, кроме Басова, замешаны в убийстве Розин и Куликовский.

Убийцы показали, что когда они явились в палату, где лежал Ф.Ф. Кокошкин, Ф.Ф. Кокошкин проснулся и, увидев, что на него нападают, закричал: «Братцы, что вы делаете?!»

Век. (Пг.) 11 января 1918. № 6.

225. Г.В. Плеханов. Буки-Азъ-Ба («Наше Единство») >398 >

11,13 января 1918 г.

Должны ли мы, революционеры, в своей практической деятельности держаться каких-нибудь безусловных принципов?

Я всегда говорил и писал, что у нас должен быть только один безусловный принцип: благо народа - высший закон ^399. И я не раз пояснял, что, в переводе на революционный язык, принцип этот может быть выражен еще так:

Высший закон - это успех революции.

Я не помню, чтобы мне приходилось сколько-нибудь подробно обосновывать эту мысль: ее истинность представлялась мне очевидной. Теперь, оказывается, что я довольно сильно ошибался в этом отношении. С тех пор как, г. Борис Мирский в одном из недавних своих фельетонов в «Вечернем Часе» разразился благородным негодованием по тому поводу, что вышеназванная мысль была защищаема мною на нашем партийном съезде 1903 г., некоторые читатели-друзья просят меня подробнее высказаться на тему о неуместности безусловных принципов в нашей политике и тактике. Кроме того, одни из моих противников по тому же поводу упрекают меня, что я проповедую вредную ересь, - гражд. Виктор Чернов в «Деле Народа», - а другие, находя мою мысль совершенно правильной, ехидствуют на ту тему, что я отказываюсь от нее в настоящее время, когда сторонники Ленина взялись усердно применять ее на практике.

Ввиду всего этого ясно, что мне действительно надо высказаться подробнее. Правда, болезнь мешает мне писать. Но обстоятельства требуют, чтобы я сделал над собой маленькое усилие, как говаривала высокопочтенная мисс Домби у Диккенса.

Похоже на то, что читатели-друзья, ждущие моих разъяснений, несколько смущаются опасными выводами, в основу которых может быть положена мысль, высказанная мною на нашем втором съезде. Но я позволю себе спросить: есть ли такое открытие, которым не злоупотребляли бы люди? По-моему, нет!

Один из самых красивых и наиболее богатых содержанием греческих мифов повествует, как Прометей похитил огонь с неба и научил человечество его употреблению. Хорошо ли он поступил? Греки находили, что превосходно. И у нас, думается мне, нет никакого основания оспаривать их суждение. А между тем вспомните, сколько поджогов произошло с тех пор, как могучий титан совершил свой благодетельный для человечества подвиг, сколько несчастных еретиков отправлено было на тот свет с помощью огня, похищенного Прометеем. Почему вы не оплакиваете открытия огня? Да очень просто: вы понимаете, что польза, принесенная этим великим открытием делу человеческого прогресса, бесконечно превышает вред, причиненный употреблением его во зло. Люди, к сожалению, способны злоупотреблять всем. Но из этого отнюдь не следует, что, опасаясь злоупотреблений, человечество должно стоять на одном месте.