Рентген [сетевая публикация] - [9]

Как до них докопаться, до этих тварей… Ведь аппарат через неделю заработает снова. И выжжет ещё одну ясновидящую, или другого кого-нибудь выжжет…

Тьфу ты, со жмурами как-то проще. Если б я чувствовал в себе склонности к детективу, я бы сейчас с Витькой работал.

Но ведь не может аппарат действовать на всех подряд. Если бы он выжигал каждого, или хоть одного из десяти — с мая жертв были бы десятки. Потеря дара — не только личная трагедия, многие без дара и работать не смогут. Такое нельзя не заметить.

Значит, работает он выборочно.

Но как понять логику выборки, имея на руках единственный случай?

Он работает на ясновидящих?

На ясновидящих женщин?

На ясновидящих женщин определённого возраста?

Так.

Надо отвлечься.

— Коля, — ответила мне прабабушка, — ты никак насчёт Вари звонишь?

— Это ты в воду глядела или Серёга прибежал?

— Прибежал, конечно.

— Что скажешь?

— Варю завтра поведут делать ещё одну флюорографию. В частной клинике, на новом импортном аппарате.

Я улыбнулся.

— Всё так просто?

— Нет, — говорит прабабушка. — Я эту технопорчу руками не видела, гарантировать ничего не могу. Но что было искажено неправильным воздействием, можно перебить правильным. Общий закон. — И посмеивается ещё: — Вот, — говорит, — второй век живи — второй век учись. Когда-то были военные разработки… но ни к чему не привели.

— Какие разработки?

— Так ведь пережечь дары вражеской армии — святое дело. Почти нейтронная бомба получится, только чище. Пережигание как таковое существует, хоть и очень узко действует. Но расширить его действие… Хотели придумать луч какой-нибудь и со спутников жечь. Но была это немыслимо сложная задача. Самые крупные специалисты над ней бились. Так и не изобрели луча. И хорошо. Я не думаю, Коля, что тут те самые разработки откликнулись. Тут какой-то новый гений работал.

— Как его найти?

Бабушка вздохнула. Я так и увидел, как она хмурится.

— Ты, Коля, пожалуйста, один его не ищи.

— Ну что ты. Техника безопасности превыше всего. Да я один и не найду, я не Шерлок Холмс. А всё-таки, можешь ты в воду поглядеть?

— Могу, а зачем? Такие вещи без мощного покрова не делаются.

— Но ты увидишь покров. Тоже улика. Косвенная.

— Ты и сам его видишь, Коля. Верно?

Старые ведьмы, они такие. И без воды умеют в воду глядеть.

— Верно, — говорю. — Следы заметали, это точно.

— Вот и ответ.

«Луч, значит, — думаю я. — Со спутников». Понятно, что не осилили целые научные институты. Это же не просто огромную махину сложной техники зачаровать, эту махину ещё на орбиту вывести надо, да так, чтобы настройки не сбились. Самоходная установка с таким генератором ёкнется на первой же колдобине, а дороги у нас сами знаете какие. Ей-ей, проще спутник вывести.

Но рентгеновский аппарат стоит на месте. Обращаются с ним осторожно. И гоняться ему ни за кем не надо, к нему люди сами приходят.

Так что задача у «нового гения» была явно проще.

Но что у него была за цель?

Понял я одно: мне точно надо отвлечься. И пройтись. А то целый день за рулём сидел и весь вечер — за ноутбуком. Затекло всё. Оделся я, на улицу вышел. Машина мне фарами помигала.

— Спасибо, — говорю, — милая, наработалась ты сегодня. Отдыхай.

Холодно, сыро, но дождя нет, снега тоже. А что холодно — это только в плюс. Голова прояснится. Пошёл я куда глаза глядят. Минут через десять понял, что ноги меня несут к кошачьему приюту. Тут километров пять всего, на метро две остановки выходит… Нет, в сам приют я не пойду сейчас, незачем. Так, прошвырнусь туда-сюда.

Иду я. Холодно, темно. Хорошо. Тихо. Нормальные люди спать ложатся, а отребье всякое холодрыги не любит. Один какой-то дурень проехал с орущей магнитолой, и снова тихо.

И тут вижу: идёт мне навстречу мертвяк. Я эту мертвяцкую ковыляющую походку во сне узнаю.

Тьфу ты, жмур. Не иначе тот самый, который жене что-то передать хотел. Волей-неволей придётся мне выполнить просьбу. Не может порядочный некромаг мертвяка встретить и мимо пройти.

Ладно.

На руки я пошептал и иду себе спокойно.

Мертвяк меня увидел и завёл свою шарманку:

— Передайте жене!

— Чего передать?

— Жене, жене моей передайте!

— Слышь, ты, — говорю. — Я тебя сейчас в землю положу, спокойно тебе станет, хорошо. Жене твоей всё передам. Стой тихо. Я тебя щёлкну, ты вспомнишь.

Мертвяк заткнулся и стоит-шатается. Холодно сегодня, конечно, но холод уже весенний, не зимний. Оттаял мертвяк немного, вонища от него прёт. Скоро бы его и так нашли.

Я руку ему к носу поднёс и пальцами щёлкнул. А заклятие обнаружения у меня на руке весь день болталось. Я ещё когда в поликлинику собирался, на пальцы его накрутил.

— Ах-х-х… — говорит мертвяк.

— Ну привет, — говорю я. — Так чего жене твоей передать?

— Передайте, — внятным голосом говорит мертвяк, — чтобы на рентген не ходила!

Жмуры и мрак!

…Точнее, мрак и один конкретный жмур.

— Тебя живого как звали?

— Вова.

— Хорошо, Вова. Фамилию свою помнишь?

— Не-е-е…

— Жену как зовут?

Вова чёрной пастью заулыбался.

— На-та-шень-ка…

— Дети есть?

— Не…

— Какой у тебя живого дар был? Помнишь?

— Дух. Дух-с-с.

— Духовидец, значит. А Наташенька кто?

— Волше-ебница моя…

— Почему нельзя Наташеньке на рентген?

Стоит мертвяк, из стороны в сторону покачивается. Рожу кривит жалобно.