Рельсы жизни моей. Книга 1. Предуралье и Урал, 1932-1969 - [43]

– Желаю.

– Хорошо, тогда завтра же днём после посещения своей конторы иди в бригаду. От нашего переезда идти в сторону полустанка примерно четыре километра. Там увидишь путейские домики. Днём бригада работает и может оказаться ближе. Обратишься к бригадиру и скажешь, что я прислал.

Я так и сделал. Встретил бригаду на работе, сразу определил бригадира и представился ему. Он критически на меня посмотрел, наверное, подумав: «Прислал какого-то шкета – ни силы, ни умения». Вслух же сказал:

– Придёшь завтра к восьми часам на наряд, вон к тем домикам. А сегодня пока отдыхай.

– Понятно. Спасибо, до свидания.

Я побежал домой. Утром первого рабочего дня я пришёл одним из первых. В феврале в это время только начинало светать. Домик, в котором получали наряд, постепенно наполнялся работниками. И вдруг среди них я увидел чету Ворончихиных. Значит, их тоже начальник сагитировал. Детей у них я в деревне так и не видел. Возможно, их взяли в детский дом. Проработав на путях до весны, Ворончихины исчезли из Первановой. Наверное, заработав денег на дорогу, уехали на родину в Кваку.

* * *

Рабочий день – восемь часов, перерыв с 12 до 13. В обеденный час всегда приходили в здание, где выписывали наряды. Меня бригадир определил возчиком шансового инструмента к месту работы. Возил я инструмент на металлической тележке, катящейся по одной нити рельс на двух колёсиках. Сбоку тележки – рычаг, за который двумя руками толкаешь вперёд и держишь равновесие, чтобы тележка не опрокинулась. Подойдя к рабочему месту, я останавливался, рабочие разбирали с тележки инструмент, а я снимал её с рельса и ставил на обочину поближе к кювету. У меня была «своя» совковая лопата, которой я помогал расчищать от снега рабочее место. А в сильные снегопады, бураны, вьюги вся бригада очищала железнодорожные пути от снега в течение целого рабочего дня.

Бригада была большая, много опытных работников. Среди всех выделялся молодой человек по имени Афоня. Был он балагур, весельчак. Забивая костыли путейским молотом, словно играя на гармошке. Жил он в Первановой, и я вспомнил, где и когда с ним встречался. В доме Поклевского на вечеринке, в праздник Покров. В главном зале, который мог вместить сотню гостей, тогда собралась вся деревенская молодёжь – человек двадцать. Моё внимание привлёк юноша с разукрашенной гармошкой на плече. Был он красив собою, на голове «кубанка» набекрень, из-под которой выбивались белые кудри. На гармошке он играл так чудесно, как будто гармонь сама пела. Девчата, я думаю, были от Афони без ума. А он пел под гармошку весёлые частушки, и все смеялись. О празднике хватит, пора нам с Афоней на работу.

Однажды путеобходчик обнаружил на путях лопнувший рельс недалеко от нашей деревни. Как раз шёл грузовой поезд. Он успел его остановить, но локомотив и два вагона уже прошли по аварийному рельсу. Обходчик объяснил машинисту причину остановки и побежал к переезду сообщить о случившемся начальнику дистанции пути. Тот позвонил в путейский домик. Там постоянно работал плотник, а по совместительству отвечал на телефонные звонки и был курьером у бригадира. Мы работали недалеко от путейского домика. Прибежал «курьер» и сообщил о случившемся. Бригадир скомандовал:

– Тележку на рельс, всем инструменты на тележку и бегом к остановившемуся поезду!

До места было около трёх километров. Я как обычно катил тележку. Бригадир меня поторапливал. Вдоль железной дороги через определённое расстояние на специальных подставках имелись запасные рельсы. В одном таком месте, ближе к остановившемуся поезду, мы притормозили, бригада разобрала из моей тележки инструмент и погрузила вместо него рельс длиной двенадцать с половиной метров. После этого все продолжили движение вперёд. Мой груз стал гораздо тяжелее, а темп бега не снижался. А когда подошли вплотную к паровозу, то бригадир дал команду подвезти рельс по соседнему пути, а сам пошёл на место аварийного рельса. Как выяснилось, рельс переломился полностью метра за два от стыка. Бригадир взял железную лопату, наложил на место излома и дал команду машинисту двигаться со скоростью пять километров в час. Так почти весь железнодорожный состав был пропущен через обыкновенную штыковую лопату.

После ухода поезда рельс заменили достаточно быстро. Начальник поблагодарил всех и разрешил Луговским и Первановским рабочим пойти домой (до конца рабочего дня оставалось чуть больше часа). Несколько рабочих жили на железнодорожном разъезде, а бригадир – в доме рядом с путейским домиком, почти в лесу. Они укатили «мою» тележку с инструментом на место.

Ближе к весне нам приходилось прорывать в кюветах снег, чтобы при резком его таянии не подмыло насыпь. Так я проработал на железной дороге два месяца и был отозван в колхоз. За это время заработал немного денег, и мог теперь позволить себе прикупить кое-какой одежонки.

Глава 20. ХОЧУ В ДЕТДОМ!

Мама же работала санитаркой в детском доме. Ходить ей на работу было не более полукилометра. Она быстро там освоилась и иногда брала с собой нашего младшенького Женьку. Ему там очень понравилось: «Там так вкусно кормят! Я хочу жить в детском доме». Одним словом, просился. И мы на семейном совете решили: если возьмут, то «отпустим». Благо детдом находился совсем рядом, мы могли видеть его в любое время, поговорить с ним, да и, возможно, взять его домой на некоторое время.