Реликвии правителей мира - [54]

(По материалам Ю. Каторина.)

Сапфиры Ватикана

С ведущей в Рим древней Аппиевой дорогой неразрывно связана не только история Вечного города, но, прежде всего, имеющие непосредственно к нему отношение мифы, легенды, предания и были. Так, например, в XV в., когда одним из соправителей государства был представитель Ватикана — всесильный кардинал Винченцо Николози, слухи о том, будто в глубоких катакомбах близ Аппиевой дороги запрятаны бессчетные сокровища и нетленные, наделенные сверхъестественными свойствами предметы, получили вполне реальное подтверждение. А произошло тогда то, о чем в середине прошлого столетия доктор права Пьеро Банзиоли, посвящавший досуг работе в церковных архивах, поведал буквально следующее.

«У меня, скрывать не буду, были предшественники, которым удалось накопать немало чудесного. Но их сведения охватывали лишь начальный этап старинной детективной истории. Мне же удалось раскопать, чем и как, собственно, все завершилось. Я был потрясен. Ловкачам удалось из-под носа у всеведущих шпионов самого папы римского увести шесть серебряных кувшинов, доверху наполненных изумительными синими и голубыми неограненными сапфирами. Да еще лампу, способную гореть сколь угодно долго, при ровном свете которой тела усопших не разлагались, сохраняя прижизненную стать. Впрочем, это конец авантюрной истории, о чем — позже. Для начала перескажем документ.

Его извлечение из небытия связано с небезызвестным теологом, профессором Петафиоре. В документе этом, секретном донесении монаха-цистерцианца Бенедикто кардиналу Николози, сказано, что один из рабочих, нанятый достойным горожанином, владеющим землями у Аппиевой дороги, для расчистки водостока, провалившись в пустоту катакомб, угодил в камеру древней гробницы. Рабочий, с помощью товарищей невредимым поднятый на поверхность, клялся, что видел лежащую в золотом гробу юную красавицу, вбиравшую в себя мертвый неподвижный свет. Неестественный свет исходил из небольшой, совершенно некоптящей бронзовой лампы, подвешенной на крюк, вбитый в каменную стену. Еще рабочий уверял, что у изголовья гроба стояли кувшины, набитые чем-то блестящим, по-видимому, драгоценностями. Бенедикто испросил у кардинала разрешение выставить охрану и раскопать таинственный склеп, дабы выяснить, христианка или язычница покоится там. Разрешение было дано.

В катакомбы пробили широкий ход, чтобы тучному кардиналу было удобно спускаться. Первым, для обеспечения безопасности Николози, в камеру вошел профессор Петафиоре. Открывшаяся взору картина потрясла его. Нетленная девушка по красоте не уступала богине. Была закутана она в невиданные ткани, полупрозрачные, пронизанные золотыми нитями. В слабом свете металлической лампы, увенчанной хрустальным колпаком, проступили серебряные кувшины. Монах-цистерцианец увлекался алхимией, прекрасно разбирался в драгоценных камнях. Поэтому для него не составило труда определить, что в кувшинах сапфиры "поистине чудовищных размеров". Вошедший следом кардинал, едва взглянув на красавицу, сокровища и лампу, тоном, не терпящим возражений, распорядился никого в гробницу не пускать, до утра вход запечатать, утром гроб для всеобщего обозрения выставить у развалин храма богини Фортуны-Виргелис, ибо нет сомнений, что не истлевает плоть только христианских святых. Утром, когда камеру вскрыли, кувшинов с сапфирами не обнаружили, лампа тоже исчезла».

В описаниях этих событий, найденных сравнительно недавно, фигурирует загадочная фраза Бенедикто: «Ватикан всегда берет ему принадлежащее. Не нам, покорным, оспаривать это право».

Что же нетленная римлянка? Обрела ли она вечный покой, преданная земле? Не секрет, что «божественная мумия» упокоена в музейном собрании Ватикана, доступном сильным мира сего, более никому.

Далее доктор Банзиоле прослеживает «злоключения» сапфиров и лампы, утверждая, что погребальная камера с ее содержимым являлась святыней секты язычников римских катакомб, частью их подземного храмового комплекса. Они-то, воспользовавшись тайным лазом, и выкрали сокровища у разогретых вином, задремавших кардинальских слуг. Золотой гроб нетленной красавицы вынести через узкое отверстие, как ни пытались, не смогли. Кардинал, самолюбие которого было уязвлено, смириться с потерей не пожелал. По секте был нанесен сокрушительный удар. Кровь в катакомбах текла рекой. Завладеть сапфирами и лампой с наскоку не удалось. Удалось несколько позже, силами штатных папских кладоискателей, одинаково виртуозно владевших кинжалом и подкупом.

О заключительной стадии «великой битвы за сапфиры» Пьеро Банзиоли пишет следующее: «Фанатизм язычников катакомб был притчей во языцех у средневековых римлян. Люди подземелья подпускали к себе только проверенных в деле и разделяющих их взгляды. Потому лазутчикам кардинала потребовалось четыре года, чтобы прибиться к ним. Мы не знаем имен фанатиков, служивших Ватикану. Знаем, что они содеяли много ужасных вещей, вплоть до участия в жертвенных сожжениях людей и групповых совокуплениях лишь бы рассыпать сапфиры возле папского трона. Да, им это удалось. Любые средства хороши для достижения цели. И чудо-лампу они присвоили. Вот тут и ударило по ним несчастье. Кратковременное владение лампой окончилось выпадением волос, зубов, мучительной болезнью, повлекшей смерть. Погибли все кладоискатели.