Река жизни русло не меняет. Книга 2. Бог - [44]

— Стоит, муженёк, стоит. Мы с тобой муж и жена, а значит едины. Поэтому и ношу должны нести вместе, причём, в любом положении.

— Ты, Даша, полностью права. Но мы преодолеваем в основном мои проблемы, а должно быть наоборот.

— Об этом не переживай, — улыбаясь, успокоила его Даша, — я надеюсь, совместная жизнь у нас впереди длинная, ещё будут и мои проблемы. К тому же и с Зоей, и с Жоржем ты мне здорово помог.

— Ну, это несравнимо. А помучить физически меня не успели, но моральный и психологический прессинг пришлось выдержать капитальный.

— А почему ты хромаешь? — спросила Даша, заваривая чай.

Она не спросила его, какой чай заваривать — знала, что по утрам её муж пьёт чёрный. И вообще, Даша изучила многие привычки мужа, и даже научилась предугадывать некоторые его желания.

— Меня подстрелил в ногу Циркуль, — вздыхая, ответил Стас.

— Циркуль?!

— Да. Это кличка одного, теперь уже покойного, убийцы, который меня «упаковал» и увёз отсюда в Москву к Рябову. Недалеко от Москвы я пытался от него удрать, но получил пулю в ногу.

— Серьёзное ранение? — спросила Даша участливо.

— Не тяжёлое, кость не задело. Пулю из ноги вытащил подручный Рябова — Юра. Надеюсь, что со временем хромота совсем пройдёт.

— Я тоже верю в твоё полное восстановление, — подержала Рукова Даша, а потом, улыбаясь, добавила, — хочу, чтоб ты за мной бегал!

— За тобой я и хромой побегу, — подержал шутку Стас, но как-то вымучено.

— А Циркуля не ты убил? Раз он уже покойный, — продолжала расспрашивать Даша.

— Его убил тот же Юра. Ему вкололи препарат, о котором я тебе рассказывал, может другой, но схожий. Человек под действием его чувствует сильнейшую боль, но эта боль не превышает болевой порог, и человек не теряет сознание. Мне кажется, он даже кричать не мог от боли. Мы какое-то время лежали рядом с Циркулем после введения ему этого препарата. У него подрагивали все мышцы лица, и, самое страшное, — это до предела расширенные его зрачки. Позже я уточнил, два-три таких укола и человек от боли сходит с ума. А Циркуля посадили в машину и подожгли её, он даже не пытался выбраться, так и сгорел.

— Страсти не шуточные, сколько же тебе пришлось перенести! Но я не понимаю, зачем Рябов его убил, ведь он выполнил его задание, то есть привёз ему тебя?

— Всё достаточно просто объясняется, Рябов не хотел Циркулю платить за меня. Да и вообще он собирался, как я понимаю, удрать за границу, поэтому и действовал так нагло и со мной, и с Циркулем.

— А Скат и Рута, это те, кто разговаривали с Тамарой Васильевной? — продолжала свои расспросы Даша.

— Да, они самые. Когда мы расстались с тобой на даче Володи, я направился к ним на квартиру и подождал их там.

— Зачем? — у Даши от удивления расширились глаза.

— Понимаешь, я решил нанести упреждающий удар. В борьбе с ними я ранил Ската в ногу, а затем сделал видеозапись, где раскрыл их клички, их начальство и некоторые детали их работы. Как потом выяснилось, в основном я всё сделал правильно, но расслабился после того, как ушёл от этих агентов, и тут же попал в лапы Циркуля.

— Не понимаю, — сказала Даша, покачивая головой и пальцами рук дотрагиваясь до висков, — вот ты говоришь «сделал всё правильно», а как же Бог? Где твоё доверие Ему? Ты стрелял в человека и ранил его. Надо было мне рассказать и Виктору Ивановичу тоже, просить молиться за тебя и поститься. Неужели бы Бог не сохранил тебя?

— Времени было в обрез, — пытался оправдаться он.

— Стас, ты меня удивляешь. Ведь молиться Богу — это не совершать какой-то обряд. Для этого не нужно много времени. Здесь главное доверие Ему, и так же важно взаимодействие с Ним. Он знает все наши нужды до нашего прошения. А уж как тебя Господь спасёт или проведёт через испытания, это уже Его дело и Его право. От тебя же требуется полное доверие Ему.

— Теперь я это понимаю, но тогда что-то во мне сработало, и я стал пытаться выбраться сам, — согласился Руков с женой, причём, в его тоне Даша услышала виноватые нотки.

Затем Стас вздохнул и сказал с какой-то даже злостью, но злился он, прежде всего, на себя.

— Ты знаешь, я ведь там человека убил.

— Как? — Даша побледнела.

— Даша, ты не волнуйся. Это был Сыч. Я в него не выстрелил, хотя был полностью готов.

— Так ты убил его, или только хотел убить?

— Если рассматривать с евангельской позиции, то его я убил, так как «всякий гневающийся на брата своего напрасно, уже в сердце своём убил его», — не точно привел Руков слова Христа, — а я уже взвёл оружие и приблизился к нему, но он зашатался и упал. Подбежали охранники, вызвали скорую помощь. Когда Сыча забрали, я поехал за ними, и уже в больнице выяснил, что Сыч скончался от инфаркта.

— Он видел, как ты к нему приближался? Может ты его до смерти напугал?

— Нет, он меня не видел. Я подъезжал на машине, тем более был загримирован. Я в Москве молился всего несколько раз, да и то, сомневаюсь, что Бог меня слышал. И перед тем, как поехать и пристрелить Сыча, я сказал Богу, что не знаю, как поступить, но и оставить всё как есть — не могу. В общем, сказал Господу, пусть всё случиться по Его воле. И когда уже выехал на позицию для выстрела, Сыч, выйдя из машины, неожиданно зашатался, упал и скончался.