Река жизни русло не меняет. Книга 2. Бог - [46]

Виктор Иванович слышал, как жена открыла входные двери и как она здоровалась со Стасом — это был он. Потом она проводила Рукова в кабинет мужа. Виктор Иванович встал навстречу Стасу и протянул руку для рукопожатия. Пастор и раньше отмечал, что Руков здоровается быстро, но жмёт руку крепко. После того, как они сели друг против друга, Виктор Иванович начал:

— Ну расскажи, что с тобой произошло.

Тон пастора был дружественный, но одновременно чувствовалось какое-то напряжение.

В дверь тихо постучалась Ольга Петровна, и, открыв её, спросила:

— Может, вам чай или кофе принести?

Виктор Иванович вопросительно посмотрел на Стаса.

— Мне кофе, если можно.

— И мне тогда тоже кофейку принеси, пожалуйста, — попросил супругу пастор.

Пока они ожидали Ольгу Петровну, Виктор Иванович спросил:

— Как Даша себя чувствует?

— В целом неплохо, но я заметил, что она как-то устала, что ли.

— Это она о тебе переживала. Она две недели у нас жила, только позавчера к себе переехала и Катю с собой взяла.

— А сейчас что, Катя у нас живёт? Даша мне не сказала…

— Мне кажется, у неё были темы поважней. А Катя сама напросилась, чтобы за Дашей присмотреть, они подружились, ты же в курсе. Сегодня дочь ночевала дома, чтобы вас не беспокоить.

Постучавшись, в комнату вошла Ольга Петровна, неся поднос, на котором стояли две чашечки ароматного кофе, сахар, сливки и печенье в розетке.

Стас пил кофе, поглядывал на пастора и думал, как начать свою исповедь. В его сознании и понимании всё сводилось к тому, что Бог его уже не примет. Всё у него получалось не так, как хотелось. И если в его похищении он только жертва, то многое, что он сделал, не по-христиански, и это ещё мягко сказано. Ранил Ската, смалодушничал и уступил взбалмошной дочке Рябова, да и Сыча он практически убил. Разве Бог такое может простить, тем более что он — Стас — уже знал истину, уже покаялся пред Богом? И в итоге так низко пал. Вот это всё сейчас и нужно было сказать пастору.

Виктор Иванович тоже молчал, отпивая из чашечки кофе, наблюдал за Руковым. Он видел, что тот сильно удручён, переживает, то есть находится в правильном положении пред Богом. Но заговорить пастор не спешил, давал время Стасу собраться с мыслями. Наконец, Руков заговорил:

— Знаете, Виктор Иванович, я для себя решил, что с верой у меня не получилось, и думал уже не приходить в церковь. Даша же настояла прийти к вам и всё рассказать.

— Даша у тебя молодец — и как христианка, и как жена, — вставил пастор и при последних словах глянул на Стаса, который согласно кивнул, — да и просто как женщина.

— Полностью с вами согласен.

— Так береги её, не обижай понапрасну, особенно в её положении. Когда ей рожать? — спросил без перехода пастор.

— Месяца через полтора. А беречь её я стараюсь, да как-то всё не получается, всё только расстраиваю её.

— Так всё-таки, что и как произошло? — спросил Виктор Иванович напрямую.

— Прежде всего, меня похитили. Помните, я вам говорил, что за мной охотились серьёзные люди?

— Помню, но тогда ты говорил, что они тебя не найдут, если мне память не изменяет, — с некой долей иронии сказал Виктор Иванович.

Поддерживая тот же полуироничный тон, Стас сказал:

— Вам действительно память не изменяет, но события стали развиваться не так, как я предполагал.

Пастор перебил Рукова уже серьёзным тоном:

— События развиваются так, как хочет Бог или как Он допускает им произойти. И Господь контролирует любую ситуацию и в каждый момент может активно вмешаться в неё, если человек с верой попросит Его об этом.

— Что же Он в мою ситуацию не вмешался? — тихо спросил Руков.

— А откуда ты знаешь, что Господь не вмешался в твою ситуацию? — в голосе Виктора Ивановича послышались резкие нотки. Но в целом тон их беседы оставался дружественным.

— Ну как почему. Ведь Он позволил выкрасть меня, и там, в плену у Рябова, я был на волосок от смерти — страшной смерти.

— Вот именно на волосок, но ты же жив.

— До момента моего похищения мне казалось, что я действую правильно. Я сбил со следа и нейтрализовал этих двух агентов, оставалось только уйти с их двора, и мы с Дашей уехали бы на юг. Почему Бог не захотел так устроить? Ведь я был почти у цели тогда.

— Ты сейчас трижды повторил местоимение «я», и только раз вспомнил о Боге. А Господь хочет, что бы в твоих расчётах, надеждах и чаяньях Он был на первом месте. Тебе, Стас, надо научиться доверять Ему и полностью полагаться на Него. Бог делает так, как Ему угодно, а не как нам хочется. И всегда то, что Он нам даёт, — это лучшее для нас, только очень часто мы это понимаем по прошествии времени.

— Вы думаете, Он меня примет? Ведь практически я убил человека вчера.

— Как убил? — спросил Виктор Иванович, как бы не веря услышанному.

— Иисус Христос как говорит: «…если гневаешься на брата своего напрасно, то ты уже убил брата своего в сердце своём», — по памяти Стас процитировал Евангелие, а пастор его поправил.

— В Нагорной проповеди Господь сказал: «Всякий гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду».

— Ну, а я уже был готов нажать на курок пистолета, — Стас всё больше и больше нагнетал в себе чувство вины и безысходности. Он это делал с каким-то упоением, как бы убеждая себя, что шанса возврата к Богу у него нет.