Реинкарнация. Авантюрно-медицинские повести - [14]

– Раджида до мелочей отрегулировала его питание, и Гриша послушно начинал день с овсянки с отрубями и заканчивал его кефиром, съедая в промежутке лошадиную дозу всякого силоса;

– Раджида научила его разным оздоровительным йоговским позам, и Гриша безропотно пытался завязать в узел все свои конечности – слава богу, никто этого не видел!

– Раджида по два часа без перерыва капала ему на лоб тёплое, душистое масло, отчего Гриша засыпал, как ребёнок;

– пил Гриша только свежевыжатые натуральные соки, а также «живую», талую воду, и сам себе удивлялся, почему ему не хочется пива;

– каждый день у Гришы получасовая ванна с солями Мёртвого моря;

– а ещё аромотерапия индийскими благовониями, аэроионотерапия лампой Чижевского, и ещё, и ещё…

Прости, дорогой читатель, за подробности, но поражённый воочию результатами, устоять соблазну поделиться с тобой нет никаких сил. Как оно там повезёт нам с вами найти такое своё сокровище, не знаю, но знаю теперь точно, что может сделать сам для себя человек.

Урок, преподанный мудрой восточной женщиной, собравшей по крупицам вековой опыт целительства, очень наглядно показал, что можно и нужно управлять своим здоровьем.

Спустя месяца четыре к ним вновь ввалилась статуя Мефодича, принеся с собой неистребимый запах моря, ветра, табака, водорослей и рыбы.

– От, Раджидочка, ты и врезала этим докторишкам! – загудел он, уже безбоязненно обнимая своими лапами реабилитированного Гришу. Тот болтал в воздухе ногами, нешутейно задыхался где-то под мышкой у гиганта, а по ноге того пыталась вскарабкаться маленькая Лиза.

Поставленный на пол Гриша, отдышавшись, робко спросил:

– А что, мне теперь и пятьдесят граммов нельзя за встречу?

– Почему нельзя? Здоровому человеку как раз можно больше, чем другим, – порадовала его жена.

Как Мефодич коптил, солил и вялил дары своего моря, знал он один, а только когда он выложил всё это на стол да разлил настойку на пантах и лимоннике, аромат, казалось, парализовывал людей на улице. Неожиданный энтузиазм к этим яствам проявила Лиза, в маму смуглая и худенькая. Мефодич тут же хлопнул кулачищем по столу и заявил:

– Решено, едешь летом к нам на откорм, будешь, как мои хлопцы!

Насладившись общением и дарами, потянулись закурить, смачно затянулись. В блаженстве Гриша изрёк:

– Раджида сказала, что здоровый организм две-три сигареты в день нейтрализует без последствий, я теперь только так, потом вообще брошу.

Мефодич сыто улыбался и согласно кивал головой: дескать, хорошо тебе с такой жёнкой…

Лёгкая на помине, в комнату неслышно вплыла Раджида и, улыбаясь, положила на стол перед Мефодичем маленький красный футляр:

– Это тебе, Ме-фо-ди-евич, за смекалку на здоровье и на память…

Диковатый Мефодич смущался от всяких знаков внимания, от принцессиных же вообще растерялся и не знал, что делать. Гриша за него открыл футляр и достал оттуда блестящий золотой кулон на цепочке в виде клешни краба, крепко зажавшей чёрный матовый камень неправильной формы.

– Это твой камень – агат – он будет оберегать тебя от хвори и помогать тебе принимать правильное решение, – словно сказочная богиня произнесла Раджида и повесила кулон на богатырскую бронзовую шею Мефодича.

Явно растроганный, гигант вспомнил было, что по этикету в таких случаях полагается вроде бы целовать руку женщине, встал для важности, да лучше бы сидел, потому что заставил Раджиду задрать высоко вверх голову, сам смутился, потом согнулся пополам и уже привычно чмокнул её в щеку.

Все засмеялись: Гриша от удовольствия, что угодили другу с подарком, Раджида от щекотки душистой бородой, сам Мефодич от счастья, что теперь и у него есть свой оберег, и маленькая Лиза, громче всех, за компанию.

Мефодич подошёл к зеркалу, выкатил грудь колесом, оглядел себя и так, и эдак, сказал:

– Йеэх! – и переполненный эмоциями, хлопнул Гришу по плечу, отчего тот схватился за край стола, чтобы не упасть со стула.

– Замочим?!

– Замочим! Пока не убил, – и не думал перечить Гриша, потирая плечо.

Все чокнулись рюмками-бокалами к удовольствию Лизы, обожавшей этот обычай.

– А как ты, Раджидочка, узнала, что агат мой камень? – залюбопытствовал Мефодич.

– О! Это целая наука, ей много веков. У разных народов всегда были мудрецы, которые по дате рождения, ещё по некоторым признакам подбирали каждому человеку свой камень, свою стихию, свой цвет, своё дерево….Эти знания передаются из поколения в поколение и есть в каждом народе. Смотрите, в каждой короне царя, короля, эмира, шаха, махараджи только свои камни. Фамильные драгоценности зачастую имели целые истории, подтверждающие их магическую силу. Сейчас наука уже более точно, а, главное, честно об этом говорит. Вот, например, недруги наши, о которых ты догадался, дали каждой клеточке Гришиного тела негативные колебания, чтобы разрушить их. А свой камень в противовес разрушительным действиям даёт положительное влияние – это как бы индивидуальный резонатор, подавляющий негативные и усиливающий позитивные колебания. Как говорят наши учёные, свой камень облегчает его обладателю доступ к определённым слоям реальности. Кстати, а вы знаете, почему перстни и кольца в первую очередь надевают на четвёртый палец? А почему в йоговских оздоровительных позах – асанах – держат вместе большой и четвёртый палец? По этой же причине христианские священники при крещении тоже соединяют эти же пальцы.