Речка за моим окном - [11]
ЧЕТВЁРТАЯ ДАМА. Евгений! Во сне вы просто прелесть как хорошо умеете танцевать!
БАЗАЛЬТОВ (останавливаясь). Во сне? То есть как это − во сне?
Дамы хохочут.
ЧЕТВЁРТАЯ ДАМА. Ах, неужели же вы и в самом деле верите, что это происходит с вами наяву?
БАЗАЛЬТОВ. А разве нет?
ЧЕТВЁРТАЯ ДАМА. Вы очень наивный человек! (Хохочет и убегает вместе с остальными подружками.)
Базальтов стоит. Растерянно, изумлённо озирается по сторонам, разглядывает свой мундир, трогает пальцами мелодично позвякивающие на груди побрякушки.
БАЗАЛЬТОВ. А и в самом-то деле… Как же это я с самого начала не догадался? Тьфу!.. Всё какая-то ерунда снится и снится… То будто бы я сижу в каком-то кабинете и что-то пишу и пишу, и ко мне в гости приходит кто-то в чёрном − весь пахнущий дымом и серою, и ему что-то от меня очень нужно… А то приснится, будто бы я сражаюсь против − смешно сказать! − против немцев, которых во все времена только ленивый и не бил, а то − будто бы против своих же русских и воюю, и я в одной русской армии, а они − в другой, но тоже − в русской… И ещё: каторга то и дело снится. Каторга и каторга. Сибирь да Сибирь. И будто бы иду я долгие-долгие годы по непролазным сибирским дорогам, позвякивая кандалами, и падаю то в снег, то в грязь, и умираю, и снова − иду и иду… И никому я не нужен; и уж меньше-то всего на свете нужен я своим же, русским. И видится мне, будто бы тысячи и тысячи молчаливых зрителей смотрят на меня из какого-то уютного и недоступного для меня далека и посмеиваются надо мною − лениво и презрительно… И мне хочется крикнуть им: "Чему смеётесь? − Над собою смеётесь!.." Боже, за что ты меня так наказал? Как жить дальше? И − зачем? (Не снимая мундира, укладывается в свою постель.)
Затемнение.
ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ
Тьма ещё как следует не рассеялась, а уже слышен сильный и требовательный стук в дверь господина Базальтова. Когда же становится совсем светло, мы видим, что в его комнате ничего не изменилось: хозяин и слуга всё так же спят. А стук усиливается.
БАЗАЛЬТОВ (просыпаясь и глядя на часы). Нет, это какой-то ужас! Ещё и трёх часов не прошло после этого безумного стихоплёта, а опять нелёгкая сила несёт кого-то ко мне. Эй, Трифон! Поди отопри! Да спроси − чего надобно! А ежели опять будет этот сумасшедший с деревянным пистолетом, так ты гони его прочь! Прочь гони его, сукина сына! Прочь!
Кряхтя, Тришка встаёт с сундука и плетётся к двери. И отпирает её. И почтительно пятится, ибо − в комнату вступают внушительного вида Городовой и Домовладелица, квартиросъёмщиком которой является господин Базальтов.
ДОМОВЛАДЕЛИЦА. Вот он, господин Городовой! Извольте убедиться сами! Три месяца не плотит за квартиру, задолжал всем лавочникам на нашей улице, и нету на него никакой управы.
ГОРОДОВОЙ. Управу найдём. И не таких ещё обламывали. Господин Базальтов Евгений Иванович?
БАЗАЛЬТОВ (сладко потягиваясь). Чем могу быть полезен?
ГОРОДОВОЙ. Известно ли вам, что ваша домовладелица подаёт на вас в суд?
БАЗАЛЬТОВ. Да за что же в суд? (Сморкается в огромный носовой платок.)
ГОРОДОВОЙ. За злонамеренное уклонение от уплаты за квартиру, а равным образом и за постоянные пьянки и дебоши, каковые вы учиняете в этом доме ежесуточно.
ДОМОВЛАДЕЛИЦА. Он и его треклятый Тришка!
ГОРОДОВОЙ. Вот именно-с: вы и ваш слуга, личность коего внушает нам самые чудовищные подозрения.
БАЗАЛЬТОВ. Помилосердствуйте! Да мы с Трифоном − самые миролюбивые люди во Вселенной. Здесь какое-то недоразумение.
ГОРОДОВОЙ. Никакого недоразумения не имеется. Извольте немедленно встать, собрать свои пожитки и − вон-с! В противном случае я уполномочен употребить супротив вас силу.
БАЗАЛЬТОВ. Силу?
ГОРОДОВОЙ. Так точно-с. Физическую силу.
БАЗАЛЬТОВ. Да как вы смеете! Я − дворянин! Благодарение господу богу, мы живём в устроенном государстве, и я не позволю, чтобы со мною обращались столь непочтительно! И я… И я буду жаловаться! Да-да: жаловаться!
ДОМОВЛАДЕЛИЦА. Господин Городовой! Господин Городовой! Что же это такое? Скажите на милость: что же это такое творится?.. В моём-то собственном доме!.. Я − вдова отставного статского советника!.. (Плачет.) Я − женщина слабая, беззащитная!.. А с этими неплательщиками никакого сладу нету!.. Я совсем извелась! Защитите!
ГОРОДОВОЙ. Я вам повторяю! Я вам заявляю самым наирешительнейшим образом, господин Базальтов…
БАЗАЛЬТОВ. Ну, хорошо, хорошо! Разве я спорю? Я вовсе и не прочь обдумать ваше предложение. Как-нибудь на досуге, когда буду в подходящем расположении духа. Нынче же я не готов дать вам окончательный ответ по затронутому вами весьма существенному вопросу. Заходите как-нибудь через недельку-другую. Через месяц. Или год. Тогда и обсудим. Конечно, при условии, что я буду располагать для этого достаточным количеством времени. (Подумав.) И настроения − тоже.
ГОРОДОВОЙ (совершенно опешив). Да вы часом не об отсрочке ли толкуете тут?
БАЗАЛЬТОВ. Да, господин урядник. О ней самой.
ДОМОВЛАДЕЛИЦА. Никаких отсрочек и проволочек ему позволять нельзя! Обманет! В очередной раз − обманет! А я и без того: с тех пор как овдовела − на меня одни лишь неприятности всё сыплются и сыплются! Вот и сегодня, господин городовой, я до того с утра расстроилась с этими проклятущими своими жильцами, что даже и кофей пила ну совсем безо всякого удовольствия! (
Это фантастический роман, похожий на сказку. Действие происходит не на нашей планете, а на совершенно другой, которая напоминает нашу.Меня упрекали в том, что я в иносказательной форме заклеймил позором в своём романе Японию. Конечно, это не так: я, конечно, считаю Японию одним из нескольких источников Зла на Земле, но специально писать о ней целую книгу я бы никогда не стал.Это романтическая сказка о борьбе Добра со Злом, а какие-то сходства в ней если с чем-то и есть, то ведь не только с Японией…
Немецкий писатель Генрих Манн умер в тот самый день, когда я родился — 12-го марта 1950-го года. У него есть прекрасный и весёлый роман о преподавателе латыни и древнегреческого — роман написан, как я понимаю, в знак протеста против рассказа Чехова «Человек в футляре». Я присоединяюсь к его протесту и пишу историю о Латинисте, который совсем не похож на чеховскую карикатуру…
Это роман-притча, в котором рассказывается о единственной в своём роде катастрофе советской атомной подводной лодки. Ситуация, в которую попали те подводники, означала, что спастись совершенно невозможно — никто и никогда в мире — ни до этого случая, ни после него — из такого положения живым не выходил. А они свершили чудо и почти все вышли… Не сомневаюсь, что и Россия спасётся точно так же.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Это история о том, как беженец из горячей точки Кавказа попал в Россию и пытался прижиться в ней. Ничего антикавказского там нет, но и особых восторгов по поводу Кавказа и нравственного облика его сыновей — вы там тоже не найдёте.
Эта история, написанная в эпоху Перестройки, странным образом пришлась не по душе нашим литературным перестройщикам. Они все дружно, в один голос заклеймили меня и мою повесть позором.Причём основания для такого, как говорил кот Бегемот, резкого отношения были все как на подбор одно удивительнее другого. Например: городская тюрьма не могла находиться на улице имени Фёдора Михайловича Достоевского, точно так же, как и гарнизонная гауптвахта не могла располагаться на улице имени Чернышевского. Поскольку таких глубокомысленных и многозначительных совпадений в реальной жизни быть не может, то, стало быть, сюжет грешит условностью и схематизмом.
Та же «Айяра», только в профиль. Расширено и дополнено. Рассказ вышел в журнале Эдита 4(62)2015.
Двое молодых ученых везут оборудование из резервации «Наукоград-23» в резервацию УНК «Ораниенбаум-70» через православную Россию недалекого будущего. По дороге им встечается мальчик, сбежавший из монастырского приюта, но герои вынуждены вернуть его опекунам… Внимание! Эта повесть может оскорбить чувства верующих! Если верующий не хочет быть оскорбленным, ему этого лучше не читать.
В продолжении книги «В поисках меча Бога Индры. Книга вторая» вам удастся встретиться с милыми, озорными и удивительными созданиями, населяющими Бел Свет, по каковому в поисках волшебного меча Бога Индры путешествуют простой бероский мальчик Борилка и воины из дружины града Гарки. В этом наполненном верованиями, традициями, мифами, легендами древних славян и самобытностью русской речи произведении вы окунетесь в атмосферу волшебства, доблести и любви к своей Родине. Эта книга необычна и уникальна, так как написана с использованием большого количества устаревших славянских и древнерусских слов, синонимов, которые придают роману неповторимую самобытность речи и живописность.
…и я тоже уйду…. Уйду, чтобы не возвращаться… Исчезну… испарюсь… распадусь на молекулы, атомы… и вместе с этими атомами распадутся мои боли, тревоги, мучения, страдания…
Мы никогда не знаем, когда жизнь перевернется с ног на голову. Моя например решила замутить конкретную сальтуху! Вы верите, что у русалки могут появиться ноги? Или она вообще станет представительницей другой расы? То, что придется выживать и бороться за право голоса в одной из самых кровожадных стай оборотней, которые потом станут ближе родителей. Я тоже не верила, пока это не произошло со мной. А ведь все так невинно начиналось… .
Причина обращения родителей к гипнотерапевту в моем лице стара, как мир: их талантливого сына притесняют в школе. По молчаливому, но тем не менее ясно ощущаемому мнению здоровяка-отца - потому что гири не тягает, на бокс не ходит и соответственно не может дать сдачи. Отец, конечно, неправ - многие не занимаются спортом, да не у многих проблемы с ровесниками. По громко и неоднократно озвученному мнению мамаши - потому что не умеет дружить. Ну, "эльфийка" - она и есть "эльфийка". Вдолбила себе в голову прописную истину и теперь фанатично вдалбливает ее всем окружающим.