Рецепт тумана со специями - [15]

Мэгги потупилась. Затем прошелестела еле слышно:

– Нет, сэр. Он уже был мертвый…

– А зачем вы пошли к зеленщику?

– Так я на кухню зашла, взять пальто и шляпку. А кухарка наша меня и спрашивает, куда я пошла. А когда я сказала, она и говорит: зайди заодно в лавку к зеленщику, может договоришься с ним, овощи нужны.

– То есть кухарка и зеленщик тоже могут подтвердить, что девушка выходила, – подвел итог инспектор. – Погоди-ка, как тебя?

– Мэгги Гаррисон, сэр.

Инспектор прошелся по кабинету, затем остановился напротив Мэгги.

– Мэгги, вспомни, а когда Джеймс был в гостях у твоего хозяина – ты приносила им чай, кофе, или какие-то закуски?

– Да что вы сэр, хозяин наш, по правде, был шибко прижимист. Он никого никогда не угощал. Нет, сэр, ничего я не приносила. Да у нас и посуды не осталось никакой, чтобы угощать: все сервизы за долги проданы…

– А когда он умер… вспомни, ты вошла в комнату, там было что-то на столе? Может, стаканы из-под коньяка… бутылка… Может, они с мистером Джеймсом по глоточку пропустили. А?

Мэгги робко захихикала, а потом, видя, что ее смех ни у кого не вызвал гнева, рассмеялась, прикрывши рот ладошкой.

– Ой, ну вы и скажете, сэр, – она помахала рукой, словно отмахиваясь от чего-то очень потешного, – да хозяин, ежели у него заведется выпивка, ни с кем ею не поделится, он все сам бы выпил. Никаких там стаканов не было…

– Точно?

– Да уж куда точнее, сэр. И разве хозяин не приказал бы мне убрать стаканы и вымыть? Я бы помнила…

– Я прикажу записать ее показания, – буркнул инспектор, – а этого коронера, Джонсона, я бы… Никогда не может расспросить никого толком ни о чем!

– Он бывший торговец недвижимостью? – осведомились хором Невилл и Агнес.

– А, нет, – инспектор Фишер махнул рукой, – Булочник.

– А почему вы ее спрашивали про бокалы?

Инспектор ничего не ответил, и только фыркнул.

***

Еще минут через десять, пока полицейский писарь записывал показания горничной, Агнес, Невилл и инспектор Фишер сидели рядом, как старые друзья, и Невилл говорил увлеченно:

– Уверяю вас, Гарри, не все так просто. Я долго думал, прикидывал и так и этак, и пришел к единственному выводу: убийц было двое. Или, по крайней мере, у убийцы был сообщник.

– В самом деле? – отозвался Фишер несколько иронически.

– Да, да! Характер раны навел меня на мысль, что к Ларкинсу подкрались сзади, и сзади ударили ножом – но как это возможно, если не предположить, что его кто-то отвлекал, а возможно, и удерживал – спереди?

– У Ларкинса были два визитера, – задумчиво протянул инспектор, – хм, а в этом что-то есть…

– Послушайте: теперь, когда я вам привел эту девушку, горничную Мэгги Гаррисон, и она вам дала недвусмысленные показания, что Джеймс Олридж никак не мог быть убийцей…

– Но он мог зачем-либо вернуться, – заметил инспектор, – когда горничной не было.

– Простите, инспектор, – вмешалась Агнес, – Но какие мотивы вы собираетесь ему предъявить?

– Я с ним уже говорил, – помрачнел инспектор. – Он уверяет, что лишение наследства его не пугало, так как наследовать там было нечего, кроме долгов. Мы навели справки, и увы, похоже все так и есть: отец утопал в долгах, тогда как у сына долгов нет вовсе, и следовательно, срочной нужды в деньгах тоже нет. Разве что – он убил его в пылу ссоры? Как вы думаете?

– В пылу ссоры можно ударить кулаком в лицо… или по голове стукнуть чем под руку подвернется, – возразил Невиллл, – а не подкрадываться сзади с ножом. И где он взял в пылу ссоры нож, если его в кабинете просто не могло быть?

– А может, на стене висел – какой-нибудь такой, красивый, вроде заморской диковинки, – заметил инспектор.

И не успел Невиллл возразить инспектору, что во время визитав чужой кабинет затруднительно снять со стены нож так, чтобы хозяин этого не заметил, как на пороге возник служащий и объявил:

– Сэр, к вам какая-то леди.

Невиллл оглянулся. На пороге стояла дама в меховой ротонде и шляпе, украшенной пышными перьями. Когда она подняла густую вуаль, то Невиллл с изумлением узнал миссис Виллоуби.

– Прошу садиться, мэм, – пригласил ее жестом констебль.

Она не сдвинулась с места. Видимо, решила, что дойти до стула и сесть – это расход сил, а у нее и так их маловато. Не меняя своего положения, она прошелестела голосом едва слышным:

– Я хочу сделать признание.

– Да, мэм?

– Это я убила мистера Ларкинса. Джеймс Олридж невиновен.

– Как вас зовут? Представьтесь, для начала.

– Меня зовут Хелен Клэр Виллоуби.

– Она мать невесты Джеймса Олриджа, – шепнул Невиллл инспектору, и тот ответил ему недоуменной гримасой, которая явно говорила: «Бывают же чудеса на свете».

– А зачем вы это сделали, леди? То есть… какие же мотивы у вас были для убийства? – спросил у несчастной дамы констебль, глядя на нее с с таким плотоядным видом, с каким кот глядит на мышь, с которой желает поиграть прежде, чем съесть.

– Они у меня были, мотивы, – пролепетала миссис Олридж, – но позвольте мне о них не говорить.

– А все же? Просто так никто не убивает, а если вы такое совершили, то значит, причина у вас была…

Миссис Олридж покачнулась. Подскочив к ней, Невилл сопроводил ее до стула, шепнул констеблю: «Воды». Женщина пила воду мелкими глоточками; зубы ее стучали о стакан.