Рецепт тумана со специями - [12]

– Да просто жизнь замечательна! – просияла Агнес тихим светом, – А у вас так прекрасно все вышло, ведь это чудесно, иметь своего человека в полиции.

Невилл смотрел на жену с возрастающим недоумением. Потом, не сводя с нее пристального взгляда, сказал задумчиво:

– А что до Ларкинса, то все как-то странно. Глубокий порез на шее, который вызвал сильное кровотечение – с этим все ясно. Но коронер считает, что удар нанесен каким-то очень острым кинжалом, который убийца, вероятно, унес с собой. А у меня куча вопросов…

– И каких же? – осведомилась Агнес, счастливо улыбаясь.

– У покойного исцарапаны лицо и руки. Фишер считает, что это не относится к делу. Я пытался обратить его внимание на этот факт, но он ответил насмешливо: «Уж не считаете ли вы, что смерть наступила от этих ничтожных царапин?».

– Вот смешной болван! – Агнес захихикала.

– Чему вы так радуетесь?

– Да просто ужасно смешно!

Невилл смотрел на супругу задумчиво, хмуря брови, словно не узнавая ее.

– А самое главное – меня смутил характер раны, – продолжал он, внимательно наблюдая за женой. – Она, вообразите, на правой стороне шеи…

– Убийца был левшой? – радостно заинтересовалась Агнес, расставляя цветы в большой фарфоровой вазе.

– Возможно. Рана очень глубокая, из чего был сделан вывод, что так сильно ударить мог только мужчина. И что еще странно, рана сзади глубже, чем спереди – она уходит назад, к затылку, и порез со стороны спины ниже, чем спереди… Ниже, понимаете?

– И что же?

– Так наносить удар просто неудобно – неестественно. Смотрите, удар ножом, – Невилл взял в руку костяной нож для разрезания книг, – он все-таки наносится острым концом вперед, – и, сделав медленный замах, он ткнул кончиком ножа себе в ладонь.

– Вы хотите сказать, что ножом в нашем случае резали, как пилой?

– Это больше похоже на удар сабли, но Фишер сказал, что поскольку никаких сабель в доме нет, то и говорить не о чем.

– А может, убийца принес саблю с собой? – Агнес блаженно улыбнулась и промурлыкала несколько тактов веселой мелодии.

– Я высказал это предположение, – кивнул Невилл. – Но он уже твердо назначил убийцей Джеймса, и ответил, что так как горничная, впустившая его в дом, сабли при нем не заметила, а спрятать такую крупную вещь, как сабля, на себе он бы не смог, то мое предположение, разумеется, ошибочно… И что еще интересно – если его ударили саблей, то она явно была в руке коротышки, которому пришлось к жертве подойти сзади, встать на цыпочки и замахнуться…

– Убийца – цирковой карлик? – Агнес расхохоталась, – это уж как-то слишком экзотично!

– Агнес, вы сегодня как-то на себя не похожи, – заметил Невилл, пока Агнес предавалась веселью, – да что с вами?

– Не знаю, я была у тети Пэнси, она так мила… после визита к ней мне почему-то так легко, так весело… я так счастлива!

После этих слов Агнес, раскинув руки, совершила тур вальса по комнате.

Воцарилась пауза. И только шум дождя за окном и треск дров в большом камине заполняли тишину. Наконец, Агнес бросилась на ворох подушек, покрывавших пухлый бархатный диван.

– Возможно, царапины и впрямь не имели отношения к делу, – развалившись в подушках, вернулась к делу Агнес, – а что если…

– Да?

– Допустим, покойный Ларкинс невежливо пристал к какой-то леди, – вдохновенно принялась излагать Агнес свою мысль. – Ну, даже не леди, пусть просто девушке низкого сословия, но у нее есть возлюбленный, который военный? Она ему пожаловалась, а он пришел с саблей, и… пф!

И Агнес взмахнула воображаемой саблей.

– И прикончил старика на почве ревности? – усомнился Невилл, – Едва ли он будет ревновать свою подругу к потасканному старику…

– Не из ревности, а отомстить за честь любимой…

– Если это девушка из хорошего общества, то она окружена родными, которые ни за что не оставят ее наедине с мужчиной. А если это девушка из низов, то увы, дорогая, но военный скорее всего относится к ней так, – Невилл пренебрежительно махнул рукой, – как к мимолетной утехе. И уж точно не будет рисковать своей жизнью ради нее. Окончить жизнь на виселице из-за мимолетной интрижки с уличной девчонкой, это любой джентльмен сочтет глупостью. Да и потом. Едва ли Ларкинс способен в его возрасте гоняться за девчонками…

– Думаешь – не догонит? – хихикнула Агнес.

– Может и догонит, но едва ли вспомнит, что с ней делать дальше.

– Но кто-то же Ларкинса оцарапал! – возразила Агнес. – И пока я не буду совершенно убеждена, что это не имеет отношения к убийству, я не…

***

– Добрый вечер. Вы мне позволите присоединиться к вашей беседе? – в дверях стоял Джеймс. Темные круги под его глазами явно говорили о бессонной ночи.

– Добрый. Ваша тетя передает вам привет, – улыбнулась Агнес.

– О, вы видели ее? Как она?

– Боюсь, что ей нездоровится. Но она держится, даже старается не терять чувства юмора. Она так мила!

– Бедная тетя, – вздохнул Джеймс. – Я себя чувствую без вины виноватым… Она так за меня переживает, на все готова ради меня! А я невольно доставляю ей такие беспокойства…

– Немного бренди?

– Да, с удовольствием.

– Вы не спали. Это нехорошо. Может, вам выпить чего-то снотворного? Я могу позвать к вам доктора.

– Доктор пропишет мне лауданум, а потом побежит в полицию. И это будет вдвойне скверно, так как в тюрьму я не хочу, как и подсесть на эту отраву…