Реализованная вероятность - [5]

   И со странным, даже абсурдным, что на слух жителя планеты Ритлиора, именем: Шейла... почему-то Автор знал, что чужачку-диверсантку зовут именно так.

   Но что впрямь ни в какие ворота не лезло - то, как посмотрел его Аррк Сет на пришелицу незваную-непрошеную.

   Вот этого взгляда горькой нежности - и правда не могло быть... потому что этого быть не могло.

Часть I Из грязи в князи - с выжженной душой

1.

   Хозяин бара "Бронзовый Файр" мог распрощаться со своим заведением. Если только уже не распростился - с жизнью.

   Жаль. Славное местечко... было. Для этой стороны - вполне приличное. Отнюдь не притон: Патруль носа не подточит!

   Нашла о чем сокрушаться, кретинка сентиментальная...

   Почва так и норовила ускользнуть из-под ног: минута-другая, и система искусственной гравитации взбесится окончательно. Герметичность тоже держалась - на честном слове да на одной сопле: импульсы огнемётов, лучемётов, энергомётов и ещё невесть каких "мётов" изрешетили купол до состояния швейцарского сыра. Оглушительно пахло озоном, оплавленным металлом, обугленным пластиком, алкогольным перегаром, - и, наипаче, поджаренной плотью. Добрых две трети бывшей суши покрывали теперь моря разливанные из бренди, виски и охладительной жидкости; и разноцветное пламя отплясывало на их поверхности залихватски-бестолково, как пьяный в невесомости. Осколки, обломки, руины... трупы...

   Армагеддон в масштабе астероида.

   И нечто надвигалось в этом огне, дыму, чаду, аду, - нечто смутное, но неотвратимое. Вероятнее всего, то была смерть.

   Смерть ломилась напролом, сквозь бывшую стойку бара; определялась в очертаниях, издевательски двоилась: здоровенный зейранский типчик, обладатель на редкость дубоватой рожи - и здоровенная же бабища-рептилоид из расы вэн-гаров, когти наизготовку.

   Двойники? - в известной мере. Все прирождённые секьюрити, с какой бы планеты ни происходили, - как с одного оригинала клонированы. И оригинал-то - из отбросов общества.

   Да ещё из-за стены огня, с безопасного расстояния, незримый и всезрящий (труба иерихонская, футы-нуты!), плюгавец-ригеллианин, босс, вовсю разорялся на тему: да сколько ж можно копаться, чтобы прикончить пятерых сопляков?!

   Копаться, по всему судя, действительно оставалось недолго.

   Девчонка (назвать её женщиной - была бы изрядная натяжка) вжалась намертво в угол за стойкой; и пальцы с белизной в костяшках едва не в щепы крошили рукоять маленького бластера. Сухая, угловатая, - не цветок, стебелёк из стали; перевита узлами взведённых мышц, покрыта коростою копоти, ран, лохмотьев от бывшего комбинезона. Глаза - загнанного зверька. Волосы - до плеч - выкрашены в "засыхающую кровь": ярко-алые у корней, все оттенки бурого посередине, тускло-чёрные на концах.

   И - губы, сведённые судорогой, высвободили дикий оскал: прямо в раздвоившуюся рожу смерти.

   Полчаса назад их правда было пятеро. Три парня, две девчонки. Все - земляне (насколько можно говорить о чистоте генов в наше благословенное космополитическое время). Пять пальцев, способных сжаться в довольно увесистый кулак.

   Хорошо спаянная команда, в галактике известная - и даже славная - под именем Молодых Волков.

   Ещё бы! - на все руки мастера. Шпионы, жулики, взломщики, хакеры, киллеры, охранники, технари, - что угодно для души. Свободные художники, ценные наёмники: без работы скучали редко, успевай только заказы подхватывать...

   Пока не дёрнула нелёгкая завербоваться к Живчику Текки, шушере двуличной. Будто не доходили до них упорные слухи, что обычная у него расплата с наёмниками - из лучемёта в затылок. А чтоб следов не оставить, концов не найти... Скрестили, щеглы желторотые, пальцы на счастье (больно уж мягко, подлец, стелил!): брехня, мол, пронесёт, авось да небось. А нет - знать, планида такая. Что есть жизнь, как не гонка за длинным кредитом? рано или поздно суждено ведь проиграть её и Молодым Волкам.

   Сказано - сделано. Без промаха, как в дерьмо пальцем. Осталась изо всей стаи - она одна, и то ненадолго. Самая молодая волчица.

   Да и какое там уже - волчица... так, крысёныш, загнанный в угол. Что противопоставить надвигающейся двуликой смерти, кроме игрушечного бластера да судорожного оскала?

   Да теней, в памяти всё ещё до боли живых.

   Шерлок, брат-близнец - и Айно, его девушка. Мбога, чернокожий весельчак, ей же строивший глазки чем дальше, тем откровенней - и Даккар, "Капитан Немо", старший из всех, признанный лидер... мрачно-неприкаянный, одинокий даже в команде...

   Вон их обожжённые трупы валяются по всему бывшему зальцу бара. Среди обломков столиков и осколков бутылок - такой же, отслуживший своё, ни к чему уже не пригодный хлам. Последнее смертное объятье с врагами (идущий во Тьму ищет надёжных спутников!) - и случайное соседство с крысами, опоздавшими покинуть корабль в час катастрофы. Чётче, яснее, больнее всего: рука Шерлока, откинутая в сторону, в самую лужу бренди; и язык пламени уже робко лизнул её, пробуя на вкус новую пищу.

   Скоро, ох скоро, холодная и безжалостная как лезвие меча, дооформится мысль: если брат мёртв, зачем ещё жива ты? Не самое ли время - прихватить с собою