Разум - [2]
>Не всё таким я в л я е т с я, каким к а ж е т с я
>Не всё у в и д е н н о е становится о с о з н а н н ы м
>Многое со своею данностью кроется за обманчивой явностью
Чем же лучше ваша тепловая панель по сравнению с обыкновенной печкой? В обоих устройствах нагрев пропорционален потреблённому электричеству. Ну раз вы ушли в тонкости теории, науки и физики, то и я вынужден ответить по–научному: панель делают в Англии!
Первый критик указал на запятые, пропущенные буквы и трудные переносы. Вывод: книга негодная, ибо попирает, свидетельствует, даёт дурной пример к выдумыванию теорий … Второй — отметил неуважение к вводным словам, оборотам и наречиям: такой текст нельзя выносить на люди. Третий — возмутился расстановкой дефисов и тире, но особо ополчился на произвол с прямой речью, ведь пора бы знать, что кавычки бывают открывающие и закрывающие, а не только прямые. Остальные — заклеймили не согласование времён, не взвешенное причастие, не тот предлог с глаголом, с беглой гласной, частицами, членами, подлежащим, скобками, кириллицей, латиницей … Но никто из вершителей ни единым словом не обмолвился о сути изложения, ибо для этого, кроме вчерашних и чужих знаний, необходимо думать сегодня, сейчас, самостоятельно, ответственно. Многим такая работа не под силу и воспринимается с обидой. Книги каждому даны по разуму его. Они экзаменуют читающего, но не наоборот. До всего надо дорасти!
МИРОВОЗЗРЕНИЕ
В табеле о разуме у человека слишком малый чин
Кошка родила котят. Было холодно, она мёрзла и дрожала, исхудала, но от потомства не отходила, укрывала малышей чем придётся и всё больше тощала. Хозяин дома, сжалившись, стал её подкармливать и постепенно ритуал насыщения вошёл в привычку.
Семейство росло и вскоре малейший сбой обеденного действа вызывал яростные вопли, которыми вся орава требовала якобы им положенное. Стало понятно, что благие намерения породили иждивенцев, не желающих обслуживать себя. Возникла необходимость спасать кошачье поголовье от пагубного самомнения.
Пришлось прекратить подачки. В обычное время орущая толпа, стремясь добыть пропитание силой, стала устраивать невообразимый вой, надеясь выманить укрывателя колбасы и обмяукать его до степени раскаяния. Но … проходили дни, ночные тенора стали срываться, накал протеста помалу стихал, голод брал своё и наступила пора кошачьих раздумий. Похоже они решили: хозяин не выходит, значит, у него беда, он сам голодает и ему надо помочь.
Вскоре перед дверью на самом заметном месте появилась убитая крыса. Совсем не тронутая, она отблескивала росой в лучах утреннего солнца. В траве искрились хитрые глаза охотников, уверенных, что хозяин её тут же съест. Немного погодя, тайно крыса была выброшена в дальний овраг. Это событие как–то преломилось в кошачьем уме, в результате чего возле дома были уложены уже две крысы краше прежней. И они вскоре, перелетев через забор, шлёпнулись в овраге на радость воронам. После этого обнаружились три крысы, затем четыре и, наконец, крысы стали нагромождаться всё большей кучей, гарантируя пропитание хозяина.
Однажды коты стали свидетелями невозможного поступка: тот, кого они спасали от голодной смерти, рискуя собственной жизнью, добровольно отдавал особо ценный продукт каким–то наглым воронам. Возмущению подвижников не было предела. Они в своих голосах нашли самые гадкие мотивы с руладами и завыванием и часами вопили перед окнами, вытоптали грядки, не жалея когтей исцарапали дверь и напоследок на месте складирования кормовых запасов оставили кучи возмущения. И поскольку это не возымело действия, они в отместку сгрызли актинидию и покинули дом, в котором живёт такой бестолковый и чёрствый хозяин. Изредка ещё приходили, надеясь на поумнение того, кого они считали почти равным себе. Напрасно. Видимо он неправильно понимает мир.
В этом эпизоде животные и человек изменяли среду обитания уже самим фактом своего наличия. Она изменялась бы, даже если бы они ничего не предпринимали. Но возжелай они остаться в покое, был бы создан вариант бытия, независящего от среды. И если бы кому–то такое удалось, соседи также погрузились бы в покой. Мир превратился бы в уединённый объект, устойчивое развитие которого не возможно.>31 Поскольку всё существующее в силу особенностей своего возникновения 34 стремится к беспредельному снижению собственных усилий на единицу поумнения, то при отсутствии препятствий такому стремлению, мир свалился бы в разрушение. Препятствиями являются конфликт, время и смерть.>31
Они впущены в мир для того, чтобы вынудить всякую особь от малой до великой ощущать боль, муки и страдания каждый раз, когда наступает остановка развития. Причём тяжесть принуждения возрастает по мере удаления индивидуального роста от предначертанного направления.>31 В кошачьем эпизоде принимают участие житель линейного мира — актинидия, особи ранне–плоскостного мира — ворóны, крысы и коты, а также представитель начального трёхмерья — человек. Все они находятся в одной и той же среде, но воспринимают её каждый на свой манер. Так, актинидия, несмотря на длительное собственное развитие, всё же не научилась распознавать изменения в своём окружении, если даже это грозит смертью. Для неё всё, что не является растением, находится в далёком будущем и она котов попросту не видит, не ощущает, не различает. Но это не снимает угрозу: видит актинидия кота или даже не подозревает о нём, кот всё–таки есть и он уничтожает беспечное существо. Для него это наказание за неразвитость. Или иначе: мировоззрение актинидии, полученное средствами отображения мира линейной особью, является неполным, частичным, приблизительным. И неважно её мнение о себе, о своём месте среди сородичей, о собственном влиянии на мироустройство и даже то, как она воспринимает события в обжитом пространстве, она при любом напряжении личных способностей не в состоянии представить среду обитания иначе, как только взглядом линейного жителя. Мало это или много? Хорошо или плохо? Ни то, ни другое. Это личные достижения конкретной особи. Были временá, когда она пребывала в нулевом мире и не имела даже той сообразительности, которая свойственна ей в момент встречи с котом, и её мировоззрение было весьма проще теперешнего. Да и теперешнее через некоторое время изменится и станет иным. Всякое мировоззрение — это всего лишь этапное отображение событий в собственном сознании. Оно представляет собой ползучее явление, непрерывно отслеживающее поумнение развивающегося существа: нечто вроде копилки прошлых знаний и линзы, через которую особь смотрит на мир. Чем слабее совокупный опыт персоны, т. е. чем меньше её мерность, тем приблизительнее воспринимаются сознанием фактические изменения в среде.
Автор благодарит за финансовую помощь в издании «Избранного» в двух томах депутатов Тюменской областной Думы Салмина А. П., Столярова В. А., генерального директора Открытого акционерного общества «Газснаб» Рябкова В. И. Второй том «Избранного» Станислава Ломакина представлен публицистическими, философскими, историческими, педагогическими статьями, опубликованными в разное время в книгах, журналах, научных сборниках. Основные мотивы публицистики – показ контраста между людьми, в период социального расслоения общества, противопоставление чистоты человеческих чувств бездушию и жестокости, где материальные интересы разрушают духовную субстанцию личности.
Проблемой номер один для всех без исключения бывших республик СССР было преодоление последствий тоталитарного режима. И выбор формы правления, сделанный новыми независимыми государствами, в известной степени можно рассматривать как показатель готовности страны к расставанию с тоталитаризмом. Книга представляет собой совокупность «картинок некоторых реформ» в ряде республик бывшего СССР, где дается, в первую очередь, описание институциональных реформ судебной системы в переходный период. Выбор стран был обусловлен в том числе и наличием в высшей степени интересных материалов в виде страновых докладов и ответов респондентов на вопросы о судебных системах соответствующих государств, полученных от экспертов из Украины, Латвии, Болгарии и Польши в рамках реализации одного из проектов фонда ИНДЕМ.
Осенью 1960 года в престижном женском колледже Рэдклифф — одной из «Семи сестер» Гарварда — открылась не имевшая аналогов в мире стипендиальная программа для… матерей. С этого момента Рэдклифф стал центром развития феминистского искусства и мысли, придав новый импульс движению за эмансипацию женщин в Америке. Книга Мэгги Доэрти рассказывает историю этого уникального проекта. В центре ее внимания — жизнь пяти стипендиаток колледжа, организовавших группу «Эквиваленты»: поэтесс Энн Секстон и Максин Кумин, писательницы Тилли Олсен, художницы Барбары Свон и скульптора Марианны Пинеды.
Вопреки сложившимся представлениям, гласность и свободная полемика в отечественной истории последних двух столетий встречаются чаще, чем публичная немота, репрессии или пропаганда. Более того, гласность и публичность не раз становились триггерами серьезных реформ сверху. В то же время оптимистические ожидания от расширения сферы открытой общественной дискуссии чаще всего не оправдывались. Справедлив ли в таком случае вывод, что ставка на гласность в России обречена на поражение? Задача авторов книги – с опорой на теорию публичной сферы и публичности (Хабермас, Арендт, Фрейзер, Хархордин, Юрчак и др.) показать, как часто и по-разному в течение 200 лет в России сочетались гласность, глухота к политической речи и репрессии.
В рамках журналистского расследования разбираемся, что произошло с Алексеем Навальным в Сибири 20–22 августа 2020 года. Потому что там началась его 18-дневная кома, там ответы на все вопросы. В книге по часам расписана хроника спасения пациента А. А. Навального в омской больнице. Назван настоящий диагноз. Приведена формула вещества, найденного на теле пациента. Проанализирован политический диагноз отравления. Представлены свидетельства лечащих врачей о том, что к концу вторых суток лечения Навальный подавал признаки выхода из комы, но ему не дали прийти в сознание в России, вывезли в Германию, где его продержали еще больше двух недель в состоянии искусственной комы.
К сожалению не всем членам декабристоведческого сообщества удается достойно переходить из административного рабства в царство научной свободы. Вступая в полемику, люди подобные О.В. Эдельман ведут себя, как римские рабы в дни сатурналий (праздник, во время которого рабам было «все дозволено»). Подменяя критику идей площадной бранью, научные холопы отождествляют борьбу «по гамбургскому счету» с боями без правил.