Разум нужен всем - [99]

– Товарищ майор, наш загадочный больной… всё…

– Что всё? Говори яснее.

– Жмурик он, товарищ майор.

– Как? Уже? Ну, и молодец.

– Я тут не при чём, товарищ майор.

– Да, не ты, он – молодец. Не теряй времени, оформляй в морг.

– Но, ведь, ночь, товарищ майор.

– А ему что, там страшно будет?

– Да, там…

– Я сейчас распоряжусь, за ним придут. Подготовь всё, что надо.

– Есть, товарищ майор.

Доктор положил трубку, длинно выдохнул и вытер платком пот со лба.

«Вот повезло, – думал он, – теперь некому будет морочить мне голову и, всё-таки, переведут меня отсюда в управление».

Трое конвоиров с трудом погрузили тело Михаила на тележку и, кряхтя, по полутёмным коридорам начали толкать его ногами вперёд. Никто из них даже и думать не мог, что этот жмурик скоро будет живее всех живых.

…Михаил быстро вселился в своё тело и ощутил страшный холод. Он лежал на деревянной, широкой скамье возле промёрзшей, холодной стенки. Тюремные заношенные кальсоны нисколько не согревали дрожащие ноги.

– Ну, уж нет, так просто вы от меня не избавитесь, – самому себе сказал Михаил. – Теперь я с вами поиграю в «подкидного».

Он опустил одну ногу и отдёрнул её: холодный цементный пол, как огнём, обжёг ступню. Потерев её ладонью, он решительно встал со скамьи и в темноте начал искать выход. Михаил натыкался на пустые столы, стулья и, чуть-чуть не упал на, давно забытого здесь лежащего жмурика, старого, искалеченного, не один десяток лет отсидевшего в тюрьмах, доходяги. Он умер тихо, своей смертью, его отвезли в морг и забыли про него.

Михаил громко выматерился, толкнул ногой тело покойника и пошёл вдоль стены дальше искать дверь.

Вот она, железная, крепкая, сделанная на совесть, словно оберегавшая от побегов население этого заведения. Надавив плечом на одну половину двери и, поняв, что даже ему дверь не выломать, Михаил начал колотить по ней кулаками. Металлические звуки гулко отдавались в холодном, полупустом помещении.

Когда первый порыв агрессии прошёл, Косолапый сбавил темп ударов. Он стучал одной правой рукой, давая отдохнуть левой.

Здание морга стояло в стороне от основных строений тюрьмы, поэтому звуки ударов не были слышны обслуживающим персоналом. А, может быть, никому и не хотелось их слышать: выходить в холодную, тёмную ночь – удовольствие небольшое.

Отчаявшись кого-нибудь дозваться, Михаил прекратил стуки и, уставший, присел на оказавшуюся рядом поломанную скамейку. Не прошло и пяти минут, как гениальная мысль осенила его переполненную энергией голову.

«Я же могу вызвать сюда кого угодно, хоть сейчас, хоть утром, после побудки. Нет, уж, лучше сейчас – не хочу до утра мёрзнуть здесь в этих драных кальсонах. Можно и окочуриться».

– Конвой, который отвозил сегодня в морг умершего сумасшедшего, я обращаюсь к вам, – начал мысленно отдавать приказанья Михаил. Несколько часов пребывания на планете Гениания и прежние общения с Анастасом и Сергеем научили Михаила, молча, одними мыслями обращаться к любому собеседнику. Его мозговой потенциал теперь позволял это сделать. – Немедленно встать и бегом к доктору, найти его и привести к моргу, затем открыть двери и ждать приказаний.

Тут же зашевелилась тюремная обслуга, вертухаи забегали, и двое конвоиров надевали свои, уже видавшие виды, бушлаты.

Ещё несколько минут и один из конвоиров бежал к домику, в котором проживал тюремный врач.

– Доктор, доктор, – закричал он, постучав в окно, – срочно приказано явиться в морг.

Вспыхнула жёлтым светом одна лампочка внутри помещения, и заспанная физиономия выглянула в окно.

– Что надо? – спросил он конвойного.

– Приказано прибыть срочно в морг.

– Кто приказал?

– Не знаю, доктор, приказ свыше.

– Постой, я оденусь и выйду.

Через несколько минут, укутанный в тёплый кожух, появился доктор.

– Что случилось?

– Не знаю, не доложили.

– Пошли. Держи фонарь, подсвечивай дорогу.

Они подошли к моргу. Второго конвоира уже не было – успел «слинять» в тёплое помещение. Доктор прислушался: была тишина.

– Ну, и что мы должны здесь делать? – спросил он служивого.

– Лечить, наверно, доктор, – сумел тот замёрзшими губами выдавить шутку.

В это время изнутри донёсся слабый стон, словно, кто-то сопротивлялся отдаваться пришедшей к нему старушке с косой.

– Вот, слышите? – обратился служивый к доктору, – кто-то просит помощи.

– Открывай и свети лучше – испугавшись, приказал доктор.

Загремели задвижки, которыми снаружи запиралась дверь. Никаких замков не было.

Дверь со скрипом открылась, и в луче фонарного света проявился здоровенный мертвец в белых кальсонах с разрисованными грудью и руками.

Стоявший первым доктор повалился от испугу на спину, а конвоир успел его поддержать, хотя и сам онемел от страху.

Михаил взял за грудки доктора, рванул на себя и быстро втолкнул его внутрь помещения морга.

– А ты закрой дверь и топай отсюда, – приказал ему Михаил. – Ты сегодня крепко спал, никуда не ходил и никого не видел. Понял?

– А-а-а, – не мог вымолвить ни слова дрожащий конвоир.

– Я спрашиваю, понял?

– Понял, понял, – наконец, он вспомнил одно, как раз нужное в данный момент, слово.

– Бегом, марш.

Конвоир улетел, а Михаил зашагал в сторону лазарета. Он, как привидение, в белой одежонке, вышагивал по территории тюрьмы, и даже ни один из дозорных на вышках не заметил его на белом снегу. Осторожно открыв снаружи дверь лазарета, Миша зашёл в «предбанник», нашёл там, висящие на гвозде, кальсоны и рубашку, надел их и вошёл в свою палату. Коллега по несчастью спал крепким сном.