Разум нужен всем - [98]

– Слава богу, – немного успокоилась Светлана. – Дом у них есть? Хозяйство?

– Светочка,– вступил в разговор Анастас, – какие дома на Гениании? – Они же не люди, им ничего не надо, у них всё общее.

– Коммунизм, значит? – не поняла Света.

Все четверо засмеялись.

– Коммунизм, в самом прямом смысле. Несколько тысяч лет им понадобилось, чтобы построить его, а мы хотели – за двадцать лет, – сарказм Михаила оценили все, кроме Светланы.

– А как же жить, не имея ничего своего? – снова спросила она.

– Живут и не тужат.

– Ну, ладно, шутки в сторону. Потом доскажете всё, – Анастас решил закончить свои технические дела. – Как вы себя чувствуете? – спросил он обоих путешественников.

– Состояние нормальное, – первым ответил Вова, – не знаю, как объяснить, но, в голове такое творится, словно я прожил уже двести лет.

– Поясни, пожалуйста, – попросил Анастас.

– Мысли скачут, всё прошлое, как на ладони. И будущее видится и настоящее. Всё вперемежку. И вас всех я чувствую, будто вы сидите у меня в голове. Надо успокоиться, отдохнуть.

– А ты что скажешь, Михаил? – обратился Анастас ко второму путешественнику.

– Я ничего не скажу, я хочу скорее домой.

– В тюрьму?

– Да, туда.

– Почему ты рвёшься туда?

– Меня там уже готовятся похоронить. Тело в морг отвезли. Пока не закопали, надо успеть.

– Но, ведь сейчас ночь. Никто ночью хоронить не будет.

– Там всё могут. Они только по ночам и закапывают. Им это выгоднее: нет человека – нет головной боли, – перефразировав известное изречение, сказал Михаил.

– Тогда мы тебя сейчас отправим, – поддержал Анастас желание Михаила.

– Я теперь и сам могу, кого угодно туда отправить, а уж себя – тем более.

– Да, действительно, – понял Анастас свою оплошность, – теперь ты – тюремный гений. Не чуди там, мы с тобой ещё пообщаемся.

– До скорой встречи, – попрощался Михаил. Все присутствующие, не видя тела Михаила, знали, что он только что покинул их.

– Что теперь будет? – спросил Серёжа Анастаса.

– Будет то, к чему мы с тобой готовились.

– Ты домой хочешь? – обратился Сергей к брату.

– Хотелось бы, да ночь на дворе. А я так, как Михаил, не могу перемещаться, мне надо и тело своё перетащить.

Опять все улыбнулись, понимая друг друга и, успокоившись, наконец, после ночных переживаний.

Светлана тоже попрощалась и удалилась в детскую комнату, чтобы ещё раз, глядя на тело дочери, вспомнить и пережить все сообщения, принесённые путешественниками с новой Родины Анюты.

Михаил говорил правду, отвечая на предложения Анастаса. Он чувствовал в себе колоссальный приток энергии, полученный на Гениании за несколько часов пребывания там. Он ещё не знал, что, имея такой мощный потенциал мозговой энергии, может не только управлять своими эмоциями, делать различные манипуляции с воссоединением и разъединением тела и мысли, но и эффективно воздействовать на другие мозговые энергетические поля. Он этого не знал, но, подсознательно ощущал свою мощь. Теперь он силён не только физически, но и энергетически. Более того, Михаил сравнялся, а, может быть, уже и превзошёл Анастаса по собственному энергетическому потенциалу. Именно, по собственному, а не по суммарному: ведь, у Анастаса есть главное преимущество – его мыслетрон.

Михаил совершенно точно говорил, что его тело постарались поскорее отвезти в морг. Так оно и было.

Когда доктор увидел неподвижного и, почти бездыханного Михаила, он, как всегда, предполагал, что через десять-пятнадцать минут тот очнётся и будет снова фантазировать о некой встрече с друзьями на воле. Но, на сей раз прошло полчаса, час, а распластанное тело продолжало лежать неподвижно. Более того, совсем стало незаметны признаки жизни – дыхания не было, сердцебиение не ощущалось, а температура тела снижалась до критического уровня.

Доктору уже давно этот больной стоял поперёк его дороги в профессиональной карьере. Начальник тюрьмы уже неоднократно вызывал его «на разборки» и давал разнос по полной программе.

– Да, что ты за врач-универсал, если не можешь выявить симулянта? Сколько можно с ним цацкаться? Он морочит тебе голову постоянно, а ты только диагнозы ставишь. Хватит. Или ты, наконец, отправишь его в дурку, или сам туда пойдёшь. Я уж постараюсь.

– Товарищ майор, но, он всё время на грани тихой и глубокой стадий шизофрении. То он полностью разумен, то впадает в это своё забытье.

– Не надо мне здесь лекции читать, принимай меры. Всё.

На этот раз, когда Сапушкин не пришёл в себя через час и потом – через два, доктор не на шутку испугался. Он не знал, что делать. Доложить начальнику тюрьмы? Это значит – больше ему здесь не служить. Не докладывать? Но, тогда надо что-то придумать. Но, что? Что? Мысли лихорадочно путались в голове, но, стоящего так и ничего на ум не приходило.

Прошло три часа. Красный от напряжённого бессилия, доктор то измерял давление, то поднимал веки и заглядывал в глаза, то пытался нащупать пульс и измерять температуру. Все показатели упали настолько, что можно было говорить о приближающейся смерти.

Вот выход: надо ускорить это приближение и тогда всё разрешится само собой. Доктор сделал укол с тройной дозой успокаивающего и пошёл докладывать начальнику тюрьмы.