Разноцветный снег - [4]

Я решила, что пора уходить: все-таки в меня с младенчества вдолбили, что с незнакомыми разговаривать опасно. Уж лучше жестокая Тоня, чем этот Яков Семенович. Я поднялась и повернула наверх.

– Заходите, ладно? Я в библиотеке работаю, в детском отделе. Здесь, в соседнем доме. У меня есть книжка специально для вас. Сегодня мы открыты до шести…

Глава 4

Вернувшись домой после встречи на лестнице, с Тоней я больше не разговаривала – закрылась в своей комнате на замок и просидела там до вечера. А о чем с ней разговаривать? Все равно никогда меня не поймет. Еще и с родителями придется объясняться, когда приедут. Бабушка обязательно им все расскажет: как я нахально денег просила и как потом грубо через дверь кричала, чтоб она отстала, что есть, мол, не хочу и лучше с голоду умру. Потом взяла какой-то обрывок и накарябала на нем больной рукой записку: «Ушла в библиотеку за книгой по биологии». Теперь можно долго не появляться.

Хоть библиотека у нас и в соседнем доме, я почему-то там никогда раньше не бывала, то есть, кажется, приходили на экскурсию с детским садом, и все. Я зашла в полутемное помещение с длинным коридором, из которого в разные стороны отходили светлые залы-норы. Я и не помнила, что здесь столько закутков, куда можно забиться с книжкой или планшетом, и никто не помешает. Я пошла по изгибающемуся коридору и вдруг услышала из-за одной из дверей:

– Ну, Яков Семенович, что вас сегодня задержало? – говорила, похоже, начальница этого заведения. Как она у них называется: директор, заведующая? Я осторожно выглянула из-за угла. Начальница стояла спиной, перегородив своей внушительной фигурой весь дверной проем.

– Простите, Елена Георгиевна, заработался, – раздался голос Якова Семеновича откуда-то из глубины кабинета.

– Работа ваша здесь, если вы забыли, – склонив голову набок, сказала заведующая.

Кабинет начальницы, кажется, был просторный и светлый, но мне он почему-то напоминал подземелье.

– В общем, так. Нам нужна массовая работа. Чем больше привлечем читателей, тем лучше. Классы, группы, мероприятия. Налаживайте связи с детскими садами и школами. А потом ваша задача – заставить всех этих детей полюбить книги.

– Заставить полюбить?! – голос Якова Семеновича казался очень удивленным. – Вы сами понимаете, о чем говорите? Это же оксюморон[1].

Спина заведующей напряглась.

– Как можно заставить полюбить? – продолжал Яков Семенович. – Да еще и книгу! Да еще и тридцать детей одновременно. Нет уж, увольте.

– Уволим непременно. Если вы не будете справляться. Заставить можно. И нужно. А как – это уже ваше дело, вы же педагог. Они сейчас читать не любят и не хотят. Значит, надо заставить полюбить. Понятно?

– Но это же глупость, Елена Георгиевна. Вы вот любите сырую рыбу? Нет? А давайте я заставлю вас ее полюбить. Буду насильно кормить, и вы, конечно, тут же ее полюбите.

– Ваши колкости совершенно неуместны, – прошипела заведующая, – от вас требуется массовая работа, ясно?

– Когда я шел сюда, я думал, что буду заниматься в литературном кружке с группой детей, которым интересно.

– Это каждый дурак может – с теми, кому интересно. А вы попробуйте с теми, кому неинтересно.

Яков Семенович сник.

– Можно хотя бы оставить себе литературный кружок?

– Да пожалуйста. Но в свободное от основной работы время.

Глава 5

Похоже, разговор сворачивался. Мне совершенно не хотелось попадаться на глаза Якову Семеновичу, а тем более заведующей, поэтому я, нахлобучив шапку, выбежала из библиотеки. Потоптавшись на пороге, опять зашла внутрь и направилась в дальний конец коридора, туда, где выдают книжки. Стоя спиной, Яков Семенович рассеянно перебирал карточки. Он, наверное, почувствовал сзади движение и на мгновение замер. Но, видимо, подумал, что это начальница, поэтому поворачиваться не торопился, а делал вид, будто очень занят.

– Здравствуйте, – сказала я.

Ну, теперь он должен понять, что это ребенок. Яков Семенович оглянулся и удивленно посмотрел на меня. Наверное, не ждал уже. И не знал, чего вообще от меня ждать: вдруг я какая-нибудь неуравновешенная, чуть что – кулаками машу? Но все-таки он смотрел довольно доброжелательно и оценивающе, словно делал для себя пометки: топчется на пороге, глаза не красные, на ладонь прилеплен пластырь.

– Здравствуйте-здравствуйте. Хотите все-таки записаться на карате? – усмехнулся он.

– Нет, хочу записаться в библиотеку, Яков Семенович. Можно?

– Раз так, пошли записываться, – кивнул Яков Семенович. – Кого записывать будем?

– Анастасия Бойцова, – продиктовала я.

– Бойцова, значит? Ну-ну, – хмыкнул библиотекарь, косясь на мою ладонь.

– Это я… тарелку разбила. Случайно, – пробормотала я и почувствовала легкое головокружение. Не хватало еще покрыться красными пятнами.

Но Яков Семенович, похоже, не обратил внимания.

– Так, Настя, теперь распишитесь. И можете выбирать книжку.

– Угу, только меня все называют Стасей, так привычней, – буркнула я и отправилась к стеллажам. – Вы мне, кстати, какую-то книжку хотели дать.

– А вы что любите? Фантастику, детективы?

– Без разницы, – я пожала плечами. – А есть что-нибудь про обычных подростков, как я?

– Пока трудно сказать, – улыбнулся Яков Семенович, – я же не знаю, какая вы. Давайте так: я дам книжку, а в следующий раз вы мне скажете, такая вы или не такая. Идет? Встречаемся в субботу в три.