Разлуки и радости Роуз - [76]

«Звонок окончен?» — вопрошал экранчик. Я нажала «ОК» и дрожащей рукой положила телефон обратно на кровать. Беверли называла Тео «мой милый» и «мой сладкий». Ну-ну… И зачем же она отрицает, что он ей нравится, — какой смысл изображать скромницу? Нет сомнений, она покупала валентинку для него. Интересно, где она? Я рванула вниз по лестнице и поискала, но открытки нигде не было. Может, он стесняется выставить ее на видное место и спрятал в ящик? Или, вполне возможно, Беверли послала открытку ему в офис, чтобы заинтриговать и порадовать его. От дальнейших размышлений меня отвлек звонок моего телефона. Я сняла трубку и услышала какую-то возню и прерывистое дыхание. Я сжалась от страха — это был телефонный маньяк! Но потом поняла, что это Беа, в слезах.

— Что случилось? — спросила я.

— Генри мне ничего не подарил! — зарыдала она. — Вот что случилось! Ни открытки, ни несчастной полудохлой красной розочки!

— Господи. Ты уверена?

— Да.

— Неужели это так важно?

— Нет, но это плохой знак, — всхлипывала она. — А Эндрю — хлюп-хлюп — прислал Белле огромный букет цветов.

— Когда ты увидишься с Генри?

— На следующей неделе. Мы — хлюп-хлюп — идем на концерт военного барабана.

— Но он не стал бы приглашать тебя, если бы ты ему не нравилась, как думаешь, Беа?

На минуту она замолчала, потом опять громко шмыгнула носом.

— Я сама его пригласила, — простонала она.

— О. Ну, если бы ты ему не нравилась, он бы не согласился. Придумал бы какой-нибудь предлог.

Беа высморкалась.

— Ты права.

— Я уверена, что ты ему нравишься, иначе он бы тебя избегал.

— Правда?

— Без всяких сомнений.

— Ох, Роуз, — сказала она, заметно приободрившись, — ты даешь такие замечательные советы. Мне намного лучше. Я так расклеилась, потому что Эндрю с Беллой ушли на романтический ужин, а мне даже свидание никто не назначил. Но ты меня успокоила. Нечего хандрить, — храбро заявила она. — Буду весь вечер читать еженедельный журнал «Женщина и оборона», там есть отличная статья о пусковых установках для тактических крылатых ракет «Томагавк». И когда мы с Генри снова увидимся, нам будет о чем поговорить, ты согласна?

— Конечно, — согласилась я. И взглянула на часы. — Все, мне некогда болтать — у меня эфир. Такси приедет через минуту. — Оглядевшись, я поняла, что неплохо было бы почистить диванные подушки и разобрать старые газеты, но мне было так лень; и на каминной полке скопился толстый слой пыли, и окна грязные… Я застонала. Подъехало такси, я выбежала из дома и забралась на заднее сиденье. Тут моя сумочка завибрировала.

— Роуз! — Это был Генри.

— Странно, — сказала я, захлопнув дверь. — Я только что говорила с Беа.

— Правда? — подозрительно спросил он. — О чем?

— О… дизайн-бюро. Как мило, что ты помог найти помещение. Придешь на вечеринку в честь открытия?

— Не знаю. Вообще-то, Роуз, я хотел кое-что у тебя спросить… поэтому и звоню. Я уже давно хотел с тобой поговорить.

Я наклонилась и задвинула стеклянную перегородку, которая разделяла меня и водителя.

— О'кей. Я вся внимание.

— Все дело в Беа, — вымученным тоном произнес он. Мы свернули на Кеннингтон-роуд. — Она, конечно, классная девчонка…

— Кто бы сомневался. — Я выглянула в окно. Дождь хлестал по тротуарам.

— Но… Я не… ты понимаешь, мне кажется, что она мне… не подходит. — Сердце мое упало — Беа будет в шоке. Я словно почувствовала ее мучения. — Она мне нравится и все такое, — продолжал он, — но проблема в том, что… — Генри замялся.

— Ты что, не находишь ее привлекательной? — спросила я. Мы пронеслись мимо Овал-стрит.

— Нахожу, но дело не в этом. Я просто не могу представить, что наши отношения к чему-нибудь приведут, потому что…

— Послушай, тебе необязательно объяснять, — прервала его я. — Я и так знаю, почему с Беа возникнут проблемы.

— Знаешь?

— Конечно.

— Я ничего не могу с собой поделать, — сказал он. Такси кружило по Элефант-стрит и Касл-стрит.

— Мне кажется, что Беа плохо отреагирует, — заметила я.

— Ты права на все сто, — вздохнул он. — Она будет недовольна.

— Трансвеститы совсем не в ее вкусе.

— Что?

— Твои переодевания в женскую одежду, — повторила я, когда мы подъехали к Саутворку. — Ей это не понравится. Она слишком консервативна.

— О. Хмм, — тихо пробурчал он. — Ты права.

— Хотя, может, лучше поговорить начистоту? Короче, это целиком и полностью твоя забота — рассказать ей о «Генриэтте» или нет, — тактично заявила я, — но если она тебя не интересует, не стоит затягивать. Ты понимаешь, о чем я.

Возникла минутная пауза, когда был слышен лишь шум колес, проезжающих по лужам.

— Ты права, Роуз, — вздохнул Генри. Мы переезжали мост Блэкфрайарз. — Мне совсем не хочется водить ее за нос. Особенно сейчас, когда им предстоит большая вечеринка. Она все время повторяет, как ждет этого вечера, как хочет познакомить меня с друзьями, но меня это только смущает. И она послала мне эту валентинку…

— Правда? — Я притворилась, что ничего не знаю.

— Да.

— Откуда ты знаешь, что это от нее?

— Узнал ее почерк на конверте. Но я ей ничего не послал.

— Бедняжка.

— Ты права, Роуз, — сказал он. — Надо покончить с этим. Скажу ей в марте, прежде чем опять уеду. Как поживает твой сосед? — ни с того ни с сего спросил он, когда мы свернули на Сити-роуд.