Разговоры в постели - [15]
Скандал был лютый, мамаша этой Петруновой ловко выбила нам два окна, и кричала в оконные прорехи, что проклинает нашу семью и ночью подожжет дом. Соседи пригорозили ей участковым, а она быстро разъяснила, кто именно здесь нуждается в участковом. Бабушка тогда страшно побледнела и закрылась в своей комнате, больше я ее не видела. Живой не видела.
Ужасно все произошло, конечно, с этой ее смертью, целых три года прошло почти, а я все нормально ни с кем про это не могу поговорить. Хотя с кем? Мама с девяти утра до семи вечера общается с бутылкой водки, с семи вечера до девяти утра спит, иногда спит до восьми утра и час блюет в туалете. Сестра не хочет ничего общего иметь ни с маменькой, ни с прошлым семьи вообще, и все мои попытки пресекала, не знаю. Когда-то еще до событий разговаривали с Любимым, он тогда вернулся с похорон своего одноклассника или однокурсника и был потрясен. Прямо повторял сто тысяч раз, что чуть не впервые видел покойника, и даже спросил, а как у меня с этим. Ну, типа, хоронила ли я кого-нибудь из близких и все такое. И я ответила, что не только хоронила, а и даже обнаружила свою бабушку мертвой, он сказал, ну, типа, бабушкам положено умирать, какую-то такую глупость. И я замолчала, не стала договаривать, что не просто обнаружила свою бабушку мертвой, а вытащила ее из петли, потому что она повесилась в чулане для всякого барахла. Барахла там всякого и сейчас осталось, наверное.
А отец ничего, в этот же день вышел. Получилось так, что несовершеннолетнюю Петрунову никто не насиловал. Она своей волей трахнула своего же одноклассника со сложной фамилией типа Тимбукмамбетов, а потом испугалась родительского гнева.
Дорога в никуда, тем не менее, бывает очень увлекательной, такой прекрасной, и ты идешь, аккуратно ступая босыми ногами в свежем педикюре, лак оттенка "черная вишня" от Шанель, придерживая темно-темно-красный подол шелковой юбки.
— Что ты думаешь обо мне, скажи только честно? Что я педофилка и извращенка-неудачница?
— Педофилы увлекаются детьми.
— А ты мне вполне годишься именно в дети.
— Да что вы говорите, мама!
— Да. Я переживаю!
— Любовь моя! Ну что за чушь ты несешь. Черти какие-то. Младенцы. Извращенцы.
— Извращенцы-неудачники.
— Да, извини: извращенцы-неудачники.
— Что ты про меня думаешь?
— Ты такая горячая там, внутри. Самая горячая. Самая страстная.
— Самая старая.
— Ползи сюда.
По дороге в никуда ещё можно ползти, оказывается. Меня переполняли страсть, восхищение, возбуждение, страх, любовь, волнение и слезы, всегда слезы. Не зная, как правильно поступить со всем этим, я придумала, казалось бы, чудную игру, занимавшую меня.
О, это действительно оказалась — чудная игра!
Со своего настоящего почтового ящика я отправляла Ему письма. Вот, примерно, такие, полные восхищения и любви:
"Когда я думаю о тебе, мои часы идут в обратную сторону, мобильный телефон заряжается от солнечного света, чай "английский завтрак" собирается в красивые глянцевые листья, листья сплетаются в венок, а кофе имеет вкус виски просто так, без виски.
Тарелки цепляются за ручки чашек, приглашаются серебряные ложки, и они кружат по столу, танцуя венгерский танец чардаш, приятно позвякивают и никогда не бьются, когда я думаю о тебе.
Когда я думаю о тебе, мои волосы вырастают до пояса, заплетаются в пятьдесят пять ко-сичек, украшаются цветными бусинами, колокольчиками и розовыми жемчужинами, а на бедре и предплечье рисуются татуировки в виде змей, лестниц и неправильных пентаграмм.
На небе выстраиваются в ряд Большая Медведица, Малая Медведица, Южный Крест и Полярная Звезда, а вокруг них, нарезая космические тьмы на хорошенькие треугольнички, снует полная луна, сияя и поворачиваясь обратной стороной тоже, когда я думаю о тебе.
В голове моей легко сочиняется Первый концерт Чайковского, Полет Валькирий, Песня Сольвейг и Богемская Рапсодия, я радуюсь своей неожиданной даровитости, широко улыбаюсь, прижимаю пальцы к губам, отправляю в путь воздушный поцелуй, что-то приятно холодит горящее лицо, отвожу руку, рассматриваю удивленно, это же часы — они идут в обратную сторону, отсчитывая бесконечности, когда я думаю о тебе"
А ещё я завела альтернативный почтовый ящик. На ином почтовом сервере. И отправляла Ему оттуда другие письма. Анонимно. Точнее, от Гвендолен. Вот, примерно такие, полные оставшихся невостребованными страсти, возбуждения, волнения и страха:
"Утром после душа поленилась одеваться так и хожу, в черных трусах с диковатым зайчиком в центре и короткой майке на бретелях, на майке написано: Hi! Hi! и так раз двести или пятьсот, но майка маленькая, может, и меньше. Странное выдалось утро, очень странное, плюс я ночью ещё покусала себе все губы, сублимируя, конечно же, секс, и сейчас они выглядят странно вспухшим непонятно чем. Взяла с собой в ванную журнал "Максим", обожаю читать в основном рассматривать фотографии, там такие красотки, правда же, ну… сняла майку, от возбуждения у меня грудь увеличивается в размерах, это факт, обусловленный гормональным, наверное, уровнем. Я себе скорее понравилась в зеркале: красный воспаленный рот, волосы дыбом и т. п. (соски торчат), почему ты не можешь относиться к сексу проще, спросила я себя и села на пол. Пол плиточный и теплый, было приятно, я подумала о тебе и прислонилась лбом к зеркальному шкафу, главное — удачно выбрать сценарий фантазии, тогда оргазм всегда бывает не единичный, а — волнами, волнами. Откуда это берется, какая химия заставляет мои губы расплющиваться по лицу, ведь я даже не знаю, читал ли ты Беги кролик беги, а одно время я считала это своей главной книгой, и ещё Лила, Лила. Плевать на Апдайка и Сутера, я дышу так громко, что включаю воду, пусть плещется, заглушает. Вот это твоя рука, и вот это твоя рука, и закрыть глаза, и облизать палец, это твой палец…"
Ироничная и печальная исповедь замужней женщины. Ночные записи о дневном: муж, дети, друзья, работа и… воспоминания о давно закончившейся истории с В. Месяц жизни, месяц бессонницы и переполненность прошедшим, и снова «половина первого и не сплю», и снова «соленая вода плещется в голове, булькает в легких, подпирает сердце и проплескивается слезами», и снова будет новый день. Но все равно болит душа и тело, потому что не проходит. НЕ ПРОХОДИТ.Почти сто лет назад Иван Бунин описал Олечку Мещерскую, как женщину с уникальной способностью бескомпромиссно и легко погибнуть, и даже словом не обмолвиться – что от любви.
Перед вами сборник хорошей прозы.Разной по звучанию – искренней, грустной, ироничной, злой, берущей за душу. Главное, что объединяет рассказы и повести «Двойной радуги», – настоящесть, та, которую не наиграть, не вымучить, не придумать понарошку.Мы составили сборник, который можно читать и перечитывать. С которым приятно и уютно быть рядом. С которым, переезжая из квартиры в квартиру, из города в город, из страны в страну, не захочется расставаться.Приятного вам чтения.
«Любимой мамочке от дочерей. Помним, скорбим, любим» — траурный венок с этой надписью на лентах получает больная, но вполне еще живая старуха.С появлением этого «гостинчика» в старый дом пробирается страх.Вскоре всем обитателям становится ясно, что кто-то пытается расправиться с большой и недружной семьей женщин с ботаническими именами.Когда одна из них заканчивает свое земное существование не совсем так, как она планировала, жильцы понимают, что в доме поселилась месть…
20 лет назад страшная трагедия вызвала необратимую реакцию разложения. Сложное вещество компании распалось на простые вещества — троих напуганных живых мальчиков и двух живых девочек, и одну мертвую, не успевшую испугаться. Спустя много лет они решают открыть дверь в прошлое, побродить по его узким коридорам и разъяснить тайну гибели третьей девочки — ведь это их общая тайна.
Вы уверены, что в вашей постели разговаривают только двое?Неожиданный литературный дуэт самарской писательницы, «автора женских романов в нестандартном исполнении», и петербургского редактора делового журнала, автора жестких и совсем неженских книг. «Разговоры в постели — это лучшее, что можно себе представить» — считает Апрелева. «Любой разговор, даже болтовня у кофе-машины в офисе, — это столкновение двух начал, мужского и женского. Даже если беседуют две девчонки» — убежден Егоров.О любви втроем на два голоса.
Во время своей стажировки в «Декстер Медикал Индастриз» юная Джесси Колби случайно натыкается на мужчину, закованного в цепи, который утверждает, что он — гибрид инопланетянина и человека. Могущественная фармацевтическая компания использует Инопланетные Виды для тайных экспериментов. Джесси делает так, чтобы об этом вопиющем случае стало известно общественности. С того момента прошло десять лет, Джесси устраивается на работу врачом в Западной Колонии на планете Эдем, где после освобождения нашли своё пристанище Инопланетные Виды.
Нелегка жизнь служащих «Средиземноморского пункта сирен». Для того чтобы успешно справиться со своей работой, они должны отлично плавать, красиво петь и умело обольщать мужчин. И не пропустить ни одного. Цена ошибки — жизнь.
Все то же самое — спецслужбы, экстрасенсорика, прикладная психология, немного физики, много разговоров, временами юмор, временами беготня с пистолетами. История о том, как надо спасать мир, о том, где водятся честные менты, и о применении домашних тапочек в сексуальных играх. Предупреждения: Слэш, BDSM, Нецензурная лексика, 18+.
Зарина по воле случая, стала ключом и открыла самую древнюю книгу зла, где был заточен сильнейший демон всех времен… Сумеет ли она найти общий язык, не только с его сущностью, но и с ним самим? Будет ли она чувствовать ласку от его рук, а не жесткие когти его сущности? Если у нее появиться шанс заточить его обратно, сделает ли она это? Возрастные ограничения 18+.
Благодаря этому сверхъестественному роману от популярного автора по версии New York Time Кристины Уоррен вы погрузитесь в мир гаргулий. Выдающийся реставратор, Фелисити, берется помочь подруге отыскать в Монреале таинственную статую. Но когда Фил находит ее, то поражается своему притяжению к ней. Влечению, которое не должна чувствовать девушка к каменной гаргулье, и Фил решает провести ночь в его объятиях. Но понятия не имеет, что ее желание к каменному, бесчувственному существу увеличится в разы. Века Спар провел во сне, запертый в камне, дожидаясь часа, когда понадобится человечеству.
Кейденс, похищенная у входа в парк в Новом Орлеане, оказалась в стране Шар, параллельном мире, управляемым демонами. От издевательств работорговца, похитившего девушку, Кейденс была спасена Ларсом — жестоким лидером вампиров. Слыша ужасные рассказы о вампире, Кейденс не может доверять ему, но разве есть выбор у рабыни? Однако, вампира тянет к ней… сильно.