Раздвигая границы. Воспоминания дипломата, журналиста, историка в записи и литературной редакции Татьяны Ждановой - [94]

Карьера Россидиса в политике была не менее напористой, чем его действия на футбольном поле. В разные годы он занимал различные, в том числе высокие, государственные посты (например, пост заместителя министра финансов в правительстве президента Никсона) и считался одним из самых успешных юристов в Нью-Йорке, наряду со своим партнером, бывшим госсекретарем США Уильямом Роджерсом. Россидис не только создал Американский институт эллинизма, которым управлял как спортивной командой, но и победил в решающей схватке со своим политическим оппонентом Генри Киссинджером. Но об этом чуть позже.

Я уже писал, что не ждал легкой жизни, когда снова ехал в Америку.

И действительно, работать мне и моим коллегам и единомышленникам оказалось очень и очень непросто. Фактически Греция находилась в ситуации, когда ее врагом была не только Турция, но и крупнейшие структуры американского правительства. Поскольку в Америке было мало турецких иммигрантов и не существовало турецкого лобби, турецкую сторону в конфликте с Грецией поддерживали непосредственно заинтересованные службы американского правительства – министерство обороны и госдепартамент. Именно этот фактор резко усугублял противостояние интересов Греции и Турции. Учитывая остроту противоречий, мы безусловно ожидали от оппонентов противодействия своей деятельности, но не знали, какую форму оно примет.

Стратегия наших противников прояснилась достаточно скоро. С одной стороны, американская агентура пыталась – надо сказать, неудачно – создавать «лояльные» Вашингтону группы в греческой американской диаспоре. А с другой – ведущие американские ведомства стремились нейтрализовать наиболее активные кадры греческой стороны, к которым, как позже выяснилось, отнесли и меня. Против меня лично была организована клеветническая кампания в американской прессе. Призванные Киссинджером клевреты опубликовали в газете «Балтимор сан» статью, где обвинили меня во вмешательстве во внутренние дела США и коррумпировании членов американского конгресса посредством крупных взяток. Этим, однако, дело не ограничилось – требование о моей нейтрализации прозвучало и в афинских газетах – в частности, в «Танеа».

Для очернения меня в Греции и среди моих «левых» помощников в США недоброжелатели использовали также намеки о моих предполагаемых связях с ЦРУ.

Кроме нападок в печати, частью кампании стали и «конфиденциальные» доносы лично членам греческого правительства – в частности, Караманлису. Мы, со своей стороны, вскрыли факты происходившего внедрения американской агентуры в греческие СМИ. В Афинах было произведено несколько увольнений и назревал достаточно серьезный скандал с теми греческими издателями, которые допускали злоупотребления, инициируемые иностранными спецслужбами. Параллельная операция, проведенная в греческом МИДе, также выявила лиц, являвшихся слабыми звеньями в цепи противостояния американцам. Что касается меня, то на протяжении всех этих операций я пользовался безоговорочной поддержкой премьер-министра, министра иностранных дел и министра печати Греции. Они, в частности, заставили «Та неа» опубликовать опровержение в отношении выдвинутых против меня огульных обвинений и откровенной фальсфикации моей деятельности.

Должен признаться, что клеветническая кампания, организованная против меня в США и Греции, стоила мне больших нервов и почти вогнала в депрессию. Видимо, вся эта шумиха докатилась и до госдепартамента, потому что Дэн Брюстер счел нужным передать мне послание, в котором он поддержал меня и отметил мой в клад в падение греческой хунты как очень важный и в чем-то даже решающий. Это послание Брюстера было как нельзя кстати и помогло мне восстановить душевное равновесие и оптимизм.

Несмотря на мой официальный статус в греческом посольстве, я с самого начала предвидел, что проблемы в работе у меня могут возникнуть не только с американскими ведомствами, но и с греческими дипломатами и даже с самим послом. Этого опасался и Караманлис, который именно по этой причине дал мне в Афинах специальный номер телефона для оперативного решения вопросов и предложил обращаться по телефону либо лично к нему, либо к Панайотису Ламбриасу, либо к дежурному помощнику на телефоне, который при всех обстоятельствах мог разыскать главу правительства. Но звонить я должен был не из посольства, а с уличного телефона.

Как правило, я звонил из одного ресторана, расположенного неподалеку от здания Капитолия. Обычно я приходил туда, когда в Конгрессе шли дебаты по вопросам турецкой оккупации Северного Кипра и вопросам, связанным с предоставлением американской военной помощи Турции. Интересно, что внимательные сотрудники заведения заметили мой интерес к телефону, и однажды хозяин подарил мне целую пригоршню двадцатипятицентовиков.

Вопрос о слабых звеньях греческой дипломатии напоминает о себе в связи с центральными событиями в эпопее нашей борьбы в конгрессе по этим вопросам. В 1974 году Американский институт эллинизма обвинил Турцию в нарушении американского закона 1961 года «О помощи иностранным государствам» и закона «О военных поставках иностранным государствам» в связи с тем, что турецкие силы на Кипре использовали американские вооружения. Институт призвал госсекретаря Генри Киссинджера осудить Турцию и отказать ей в дальнейших поставках и помощи до полного вывода всех турецких войск с кипрской земли.