Рай: Потерянный рай. Возвращенный рай - [8]

Меж тем вокруг крылатые герольды

По повеленью высшего владыки

Торжественно гласят при звуках труб

Призыв по войску на совет великий,

Который должен вскоре состояться

В роскошном Пандемонии[37], отныне

Возвышенной столице Сатаны

И всех его князей. От всех отрядов,

От каждой части войска в тот совет

Достойнейших по выбору иль чину

Зовут они; и вот явились сотни

И тысячи; несметная толпа

Кишит вокруг; набиты ею входы

И портики широкие и все

Обширное пространство в самом храме,

Подобное арене состязаний,

Когда на ней цвет конницы неверных,

Вооружась, пред ложею султана

Друг другу вызов шлет на смертный бой

Иль ловкостью в метаньи копий спорить.

И в воздухе кишит толпа густая

И раздается свист и шелест крыл.

Так пчелы в дни весны, когда восходит

Превыше Тавра[38] солнце, высылают

Бесчисленный народ свой молодой,

Который собирается над ульем

Кистями, иль меж цветов росистых

Снует, иль на доске толпится гладкой, –

И та доска является предместьем

Соломенной их крепости; покрыты

Цветочной пыльцой новой, обсуждают

Они дела здесь общины пчелиной.

Так Духи, рея, в воздухе толпились;

Но прозвучал сигнал –  и вдруг –  о чудо!

Те, кто еще сейчас казались ростом

Громаднее гигантов всех земных,

Вмиг съежились и карликами стали

И без числа столпились в тесном месте,

Подобно тем пигмеям[39], что живут

У гор Индийских, иль прекрасным эльфам,

Которые в полночный час свершают

Пиры свои иль праздники, толпясь

Вблизи ручья иль на лесной опушке;

Порой их видит –  наяву иль в грезах –

Крестьянин запоздалый в час ночной,

Когда над нами, как судья безмолвный,

Сияет месяц, бег свой приближая

К Земле; весельем радостным и пляской

Прелестною они его пленяют

И музыкой его чаруют слух,

И сердце бьется у него невольно

И радостью, и страхом вместе с тем.

Так Духи бестелесные сумели

Свой колоссальный образ сократить

И через это все вместились в зале

Подземного дворца. Вдали от прочих,

Свой прежний рост и образ сохранив,

Главнейшие вожди из Серафимов

И Херувимов пышно восседали,

Образовав особый тесный круг,

На тронах золотых, как полубоги,

До тысячи числом. На миг настало

Молчанье, был прочтен привет всеобщий

И начался великий их совет.

Книга вторая

Содержание

В начале совещания Сатана ставит вопрос, следует ли решиться на новую битву для обратного завоевания Неба. Одни одобряют войну, другие – против; предпочтение отдается третьему предложению, уже ранее упомянутому Сатаной, – расследовать правильность Небесного пророчества или предания относительно нового мира и нового рода созданий, равных Ангелам или лишь немного менее совершенных, которые должны были быть сотворены к этому времени. Возникают сомнения, кого бы послать на столь трудные поиски. Сатана, как верховный вождь, берет лично на себя это путешествие, предложение его встречено почестями и всеобщим одобрением. Совет, таким образом, кончается; Демоны избирают себе разные пути и занятия, сообразно своим наклонностям, чтобы скоротать время до возвращения Сатаны. Этот последний, начав свое путешествие, приходит к дверям Ада, которые находит запертыми, и при них – двух стражей. Стражи наконец открывают ему двери, причем обнаруживается громадная пропасть между Небом и Адом. Изображаются трудности перехода этой бездны; Сатану направляет Хаос, господствующий над нею, к искомому новому миру.

На троне пышном, царственном, далёко

Превосходившем роскошью своей

Великолепье Ормуза[40] иль Инда[41]

И все обилье золота и перлов,

Которое без счета изливает

Восток богатый щедрою рукой

На варварских царей своих, надменно

Сидел, всех выше, Сатана, –  отличье

Печальное он это заслужил.

От страшного отчаянья возвышен

До торжества, о коем не мечтал, –

Теперь уж он и этим недоволен,

Стремится выше, ненасытно хочет

Вести он с Небом тщетную войну.

Не научен жестокой неудачей,

Он в гордости такую речь держал:

«О божества небес! Державы, Власти!

Я убежден, что нет той страшной бездны,

Которая могла бы поглотить

И удержать в себе навеки силу

Бессмертную, хотя б она была

Побеждена, –  а потому надеюсь,

Что Небо не потеряно для нас.

Поднявшись из печального паденья,

Покажется еще славнее доблесть

Небесная, еще грозней, чем если б

Того паденья не было; итак,

В себя должны мы верить, не страшиться,

Что вновь удар судьбы постигнет нас.

Что до меня, то, по законам Неба,

Я искони был предводитель ваш,

И выбором свободным это званье

Мое вы укрепили, а к тому

Прибавились еще мои заслуги

В совете и в бою: по крайней мере,

Свою утрату этим я покрыл

И укрепился тем прочней на троне

По общему согласью, и притом

Вне зависти. Когда мы жили в Небе,

То положенье высшее, которым

Достоинство отмечено, могло б

Причиною быть зависти для низших;

А здесь, где место высшее лишь ставит

Всех ближе под удары Громовержца,

Как крепость, защищающую вас,

И повод к высшей доле вечной скорби, –

О зависти возможно ль говорить?

Здесь нет Добра, которое могло бы

Быть поводом к борьбе, а потому

Ни партий, ни борьбы здесь быть не может;

Никто искать не станет старшинства

В Аду; никто, имея только долю

Мучения, не будет столь тщеславен,

Чтоб большего мучения искать.

Имея эту выгоду союза

Прочнейшего, и твердого согласья,

И крепкого доверия, теперь

Еще скорее можем мы, чем в Небе,