Рай: Потерянный рай. Возвращенный рай - [7]

И это нам паденье принесло.

Теперь Его могущество мы знаем

И также знаем силу всю свою;

Теперь Его нам вызывать не нужно,

А если нас на новую войну

Он вызовет, не нужно нам бояться.

Итак, отныне лучшее для нас –

Намеренья свои хранить безмолвно

И достигать обманом иль коварством

Того, чего дать сила не могла.

Тогда в конце концов Он убедится,

Что тот, кто силой победил врага,

Лишь победил его наполовину.

Возможность есть, что новые миры

Пространство породит; об этом слухи

Не раз уже носились в небесах:

Молва гласила, что давно намерен

Он их создать и новый род созданий

Там поселить, которых будет Он

С особенным вниманием лелеять

И охранять их, как сынов Небес.

Туда, быть может, хоть из любопытства,

Придется сделать первый наш набег,

Иль, может быть, еще в иное место.

Ведь эта бездна адская не может

Небесных Духов вечно заключать

В плену, и эта тьма не может вечно

Висеть над нами здесь. Но эти мысли

Должны мы зрело обсудить. Исчез

Навеки мир; кто может о смиреньи

Здесь говорить? Итак война, война,

Открытая иль тайная, навеки!»

Так он сказал; и чтобы подтвердить

Слова его, сверкнули миллионы

Мечей огнистых, быстро извлеченных

От бедр могучих Херувимов. Блеск

Внезапно Ад весь озарил. Свирепо

Всевышнему они грозили; гордо

Мечами, крепко сжатыми в руке,

О звонкие щиты они стучали

И раздавался грозный шум войны,

Бросая вызов ввысь, до сводов Неба.

Неподалёку там была гора;

Ее вершина грозно изрыгала

Огонь и клубы дыма, а все скаты

Покрыты были коркою блестящей –

Знак верный, что скрывалась в той горе

Руда металлов, порожденье серы.

Туда спешит, от прочих отделясь,

Крылатая толпа, уподобляясь

Саперам, что с лопатой и киркой

Пред королевским войском поспешают

Прорыть траншеи в поле или валом

Весь лагерь обнести. Их вел Маммон[32],

Всех менее возвышенный из духов,

Которые отпали от Небес;

Еще когда он в небе жил, все долу

Склонял свои он взоры, восхищаясь

Богатствами небесной почвы, златом,

Ногами попираемым, охотней,

Чем радостью Божественных видений

И чем-либо высоким и святым.

Он был виной, что по его внушенью

Впервые люди стали раздирать

Земную грудь рукою нечестивой

И матери-земли святые недра

Преступно осквернили грабежом,

Ища сокровищ, коим лучше было б

Остаться там сокрытыми от нас.

Так и теперь ведомая им банда

Широкую раскрыла вскоре рану

В горе и жилы злата обнажила.

Пускай не удивляется никто,

Что Ад хранит богатства: эта почва

Всего благоприятней для того,

Чтоб в ней тот яд родился драгоценный.

Здесь видеть бы могли все те, кто гордо

Готовы смертных подвиги хвалить

И с восхищеньем говорить охотно

О Вавилоне и царях Мемфисских,

Как величайших памятников слава,

Вся сила, все искусство их творцов

Превзойдены легко и быстро были

Отверженными Ангелами: в час,

В единый час создать они успели,

Что люди бы едва ли в целый век

Работы неустанной сотворили

Трудами рук бесчисленных. Одни

Построили ряд келий по равнине,

Под каждую был проведен канал

Из озера, и в нем огонь тек жидкий;

Другие с удивительным искусством

Формировали грубую руду

По всем сортам, снимая пену шлаков;

А третьи быстро вырыли в земле

Различнейшие формы и сумели

Все полости и все их уголки

Наполнить разом пламенною массой,

Из келий проведенной. Так в органе

Единым дуновением мехов

Все трубы, наполняясь, звучно дышат.

И вот восстало быстро из земли,

Как испаренья ввысь восходят, зданье

Громадное при гармоничных звуках

Симфоний сладких и при пеньи нежном;

То был высокий храм, вокруг него

Пилястры и дорийские колонны

С прекрасным архитравом золотым,

Карнизами и фризами резными.

Он пышно разукрашен был, а крыша

Из золота чеканного была.

Ни Вавилон, ни сам Каир великий

В дни славы и величья своего

Такого зданья не имели, чтобы

Там поселить Сераписа[33] иль Бела[34],

Богов своих, иль трон царей поставить,

Как ни старались роскошью своей

Египет и Ассирия друг друга

Затмить. Стоял величественный храм

В своей могучей высоте, а двери

Вдруг распахнули бронзовые крылья,

Чтоб показать внутри его обширность

И совершенно гладкий ровный пол.

С высоких сводов, магией искусной

Подвешены, сияли сотни ламп,

Как звезды, и светильники сверкали,

Питаемые нафтой и асфальтом,

И разливали свет, как бы с Небес.

Туда поспешно вся толпа стремится,

Изумлена; одни дивятся храму,

Другие громко воздают хвалу

Строителю. Он был давно известен

На Небесах –  художник дивный, много

Воздвигнувший роскошных, пышных храмов,

Где Ангелы-властители царили,

На тронах восседая, как князья:

Сам Царь Царей их одарил той властью,

Чтоб каждый в иерархии своей

Блистательными воинствами правил.

По имени известен он был также

В Элладе древней; имя Мульцибера[35]

В Авзонии[36] присвоили ему,

Где миф сложился о его паденьи

С Небес: повествовали, что Зевес,

Разгневанный, столкнул его с хрустальных

Зубцов небесной крепости, –  и вот

С утра и до полудня, от полудня

До вечера росистого летел он

Весь долгий летний день, к закату ж солнца

Скатился, как падучая звезда,

На Лемнос, остров на Эгейском море.

Так говорит тот миф, но это ложь:

Он пал гораздо раньше, вместе с войском

Мятежников; ему не помогло

Его искусство строить башни в Небе,

Не помогли машины все его:

Он сброшен был стремглав со всей толпою

Искусников своих с высот небесных,

Чтоб продолжать строительство –  в Аду.