Рай: Потерянный рай. Возвращенный рай - [39]

От Коего все вещи происходят

И снова возвращаются к Нему,

Коль от добра они не отвратятся.

Все совершенным создано, из общей

Материи первичной, в разных формах

И степенях субстанции иль жизни, –

Но тем духовней, утонченней, чище,

Чем ближе по природе к Божеству

Иль чем к Нему усерднее стремится

В своей особой деятельной сфере.

Таким путем духовной высоты

И тело может достигать по мере

Способностей своих. Так от корней

Зеленый стебель высшего устройства

Восходит вверх; он производит листья

Еще воздушней; наконец дает

Цветок прекрасный, в высшем совершенстве

Струящий свой духовный аромат;

Цветок и плод, как пища человека,

В нем достигая высших степеней,

Претерпевают дальше превращенье

В дух жизненный, животный и разумный:

Так жизнь и чувство создают они,

И пониманье, и воображенье;

От них душа имеет разум свой,

Притом двоякий: или к рассужденью

Он больше склонен, или к созерцанью;

Вам первое присуще, нам –  второе;

Различие лишь в степени, а суть –

Одна у них. Итак, не удивляйся,

Что вещи, Богом посланные вам

На благо, я, как вы, не отвергаю,

А ем и также превращаю в тело

Мое. Придут, быть может, времена,

Когда и люди с Ангелами вместе

Жить будут и привыкнут к их еде,

Найдя ее не слишком легкой пищей;

Быть может, под влияньем пищи этой

И ваше тело превратится в дух

И, окрылясь, как мы, в эфир небесный

Поднимется иль будет обитать,

По выбору, здесь иль в Раю небесном.

Возможно это, если сохраните

Покорность вы и верную любовь

Сыновнюю к Тому, Чьи вы созданья.

До тех же пор спокойно наслаждайтесь

Блаженством всем, которое вместить

Вы можете в блаженном этом месте,

Пока у вас на большее нет сил».

И патриарх людей ему ответил:

«Дух благосклонный, милосердый гость!

Ты дивно описал мне путь, которым

Расширить наше знанье можем мы;

Ты разъяснил мне лестницу природы

От центра до окружности ее,

По ступеням которой, в созерцанья

Созданий Божьих, к Богу восходить

Мы понемногу можем. Но скажи мне,

Что значит это предостереженье –

Что мы должны покорность сохранить?

Как можем мы не сохранить покорность

Тому иль позабыть любовь к Тому,

Кто сотворил нас из земного праха

И поселил в таком чудесном месте,

Где мы блаженны выше меры, –  больше,

Чем мы желать могли бы иль мечтать?»

Тут Ангел молвил: «Сын Земли и Неба,

Внемли моим словам. Своим блаженством

Ты Господу обязан; если сможешь

Блаженство это сохранить, то будешь

Обязан тем себе лишь одному,

Через свою покорность: помни это!

О том тебя предупреждаю я.

Тебя Бог создал, правда, совершенным,

Однако же не неизменным; правда,

Ты по природе добр, но сохранить

Ту доброту в твоей полнейшей власти.

Свободною владеешь волей ты,

Нет над тобой судьбы, тебе безвестной,

И нет необходимости слепой.

Покорности Бог хочет добровольной,

Не принужденной, коей никогда

Не примет Он; подумай, в самом деле,

Как могут несвободные сердца

Быть в верности испытаны? Как может

Служить Ему охотно тот, чья воля

Судьбой заране определена

И выбора в поступках не имеет?

Я сам и Силы ангельские все,

Сидящие пред Богом на престолах,

Блаженны точно так же, как и вы,

До тех лишь пор, пока Ему покорны,

И нет иной опоры нам! Мы служим

Ему свободно, ибо любим мы

Его вполне свободно; в нашей воле –

Любить Его иль не любить, держаться

Его –  иль пасть. И некие уж пали,

Ему покорность преступив, и были

Низвергнуты с Небес в глубокий Ад.

О страшное паденье! От такого

Блаженства –  и в такую бездну бед!»

Ему сказал великий прародитель:

«Божественный наставник! Слушал я

Твои слова с вниманьем глубочайшим

И с большим наслаждением, чем пенье

Ночное Херувимов на холмах

Окрестных; знаю также, что я создан

Вполне свободным в воле и в поступках;

Но все же я уверен был всегда,

Уверен и теперь, что не забудем

Мы никогда к Создателю любви

И что повиноваться будем вечно

Единому, Которого веленья

Столь праведны. Но то, что ты сказал

О происшедшем в Небесах, сомненья

Внушает мне; желал бы я услышать

Поболее, коль согласишься ты,

О тех событьях. Странно и чудесно

Должно быть это; выслушана быть

В безмолвии глубоком эта повесть

Достойна. Но пред нами –  долгий день:

Окончило едва лишь половину

Своей дороги солнце и теперь

Путь остальной едва лишь начинает

По кругу необъятному Небес».

Так умолял Адам; и Рафаил,

Немного поразмыслив, согласился:

«Великого, о первый из людей,

Ты просишь у меня; к задаче трудной

И грустной мне придется приступить.

Как рассказать в словах, для человека

Понятных, все дела незримых духов

Враждующих? Как расскажу без горя

О гибели столь многих, прежде славных

И совершенных до паденья их?

Как, наконец, открыть и выдать тайны

Иного мира –  и законно ль это?

Но ради блага твоего готов

Решиться я на это; то, что выше

Людского пониманья, постараюсь

Тебе я объяснить, уподобляя

Духовное телесному; а впрочем,

Земля, быть может, только неба тень,

И более небесное земному

Подобно, чем привыкли думать вы.

«Еще мир этот не существовал;

Хаос царил в местах, где ныне Небо

Вращается и где теперь Земля

Подвешена за центр. И вот однажды

Великий год небесный день принес

(Затем, что даже в вечности движенье

Во времени свершается и мерит

Оно собой все временные вещи

Прошедшим, настоящим и грядущим) –

День роковой, когда высокий зов

Властителя все ангельские рати

Пред троном Всемогущего собрал.