Рай и ад. Книга четвертая. Рассказы перенесших клиническую смерть - [63]

Светлые Ангелы красивыми, звонкими как колокольчик голосами сказали, что это мы на Земле можем кого-то подкупить, дать взятку. А здесь придется честно ответить за каждый прожитый шаг, за каждое слово, мысль, за каждое дело нужно держать ответ. Сейчас начнутся мытарства, и чтобы я крепилась духом.

«Мытарства?» — подумала я. Я слышала это слово где-то. Я перебирала всевозможные варианты в памяти. В храме? Да, точно, я слышала, что после смерти душа долго проходит мытарства. Я слышала такое выражение, как «мытариться». И думала, что это значит мучиться. Что душа страдает от того, что она разделяется со своим телом, со своей семьей, со своей земной жизнью. Я предполагала, что это болезненно, и душа так вздыхает, что ей грустно. Я думала так.

Но, оказывается, я пыталась откупиться от кое-чего другого. Я стояла и думала: «ну вот почему я должна перед кем-то держать ответ за свою жизнь? Это же моя жизнь. Даже если я в чем-то была не права, разве не для этого душа должна предстать перед Богом, чтобы отвечать перед Ним?»

Сколько мыслей было в моей голове! Но мытарства — это то, что предстоит пройти каждому. Мытарства — это то, что нужно знать, и готовиться к этому уже при жизни. Это испытание души падшими. Там, вгоняя в страх и ужас, они предъявляют нам все грехи. Тем самым они претендуют на нашу душу.

А грехи заглаживаются добрыми делами, которые человек совершил при жизни. И их предъявляют светлые Ангелы. И для того, чтобы пройти к Престолу Бога, мне нужно было пройти двадцать мытарств. Но на тот момент я этого не знала, и до конца не подозревала, на что я иду.

И как на первом же мытарстве у меня вылетело — вот к такому меня жизнь не готовила!..». (Продолжение следует).

Рассказ восемнадцатый (сорок третий с начала серии) Андрей, 65 лет (Германия, г. Бохум)

«После того, как я уже стал пастором (протестантской церкви, автор), я нес свою службу в Сибири. В 1989 году мы приехали туда как миссионеры. Я родился в Казахстане и переехал в Сибирь, хотя все мои родные уехали в Германию.

В 1989 году я уже был женат, у нас с супругой было двое детей, и мы ждали третьего ребенка. Моя жена родилась в Сибири, хотя мой тесть украинец, но он сидел в тюрьме за веру десять лет, за имя Иисуса. И в 1971 году, когда он освободился, ему оттуда выезжать запретили. И вся семья моей жены родилась в Сибири.

Моя жена — это мое благословение. Потому что она по сей день поддерживает мою работу, стоит на моей стороне, благословляет меня и молится за меня. Хотя я часто в дороге, меня подолгу не бывает дома.

Три дня в пути мы тогда были, и город Баргузин был нашей последней точкой, которую мы в этой поездке хотели посетить. И после обеда, в четыре часа дня, мы собрались в обратную дорогу. И хотя там всего триста шестьдесят километров до города, но дороги настолько сложные, что это расстояние можно было ехать всю ночь.

Это была суббота, и мы хотели все-таки ехать. Мы понимали, что дорога будет очень сложной, потому что шел очень сильный снег. Это было 21 января 1995 года. Сибирские таежные дороги очень сложны. Особенно, когда падает снег, там выкатывают одну колею, и по этой колее нужно ехать. Ехать-то еще можно, но, если идет встречная машина, вот этот разъезд с ней… в общем, разъехаться нужно еще уметь.

Мы проехали примерно двадцать пять километров, и дорога начала спускаться вниз. Было уже почти темно, и я увидел, как навстречу идут две машины. Уже потом мы поняли, что это были грузовые машины. С первой машиной мы разъехались. Но вот этот снег, который так мягко ложился на землю, от ветра наших машин поднялся в воздух. И эта снежная пыль закрыла нам весь обзор впереди. Я единственно, что помнил, что позади проехавшей мимо нас машины, навстречу нам идет еще одна, и нужно быть осторожным.

И, прежде чем этот снег улегся, произошел удар. Уже после мы поняли, что водитель той машины был пьяный и просто нас не видел. Он зацепил нашу левую сторону, следуя по колее. Я был водителем, один брат во Христе, Виктор, сидел рядом со мной, а брат Сергей спал на заднем сидении. И наша машина от двух ударов (от первого нас развернуло), сложилась дважды.

Мы слетели с дороги, а он, протаранив нас, слетел в другую сторону. Я был в сознании, но не помню, как братья во Христе меня оттуда вытащили. Они положили мою шубу на снег, положили на нее меня, накрыли меня чем-то, и начали молиться.

Теперь должно было произойти только чудо, потому что это тайга, это суббота вечер, уже темно, идет снег. И тогда в России еще не было мобильных телефонов, а следующая машина могла пройти только в понедельник утром.

И чудо действительно произошло. Та, первая машина, уже уехала. Ее водитель даже не видел, что произошло у него сзади. А следующая машина приехала очень быстро. Это тоже была большая грузовая машина, буквально 15–20 минут, потому что я даже замерзнуть не успел.

Она остановилась, Виктор туда сел, меня тоже погрузили, и мы поехали обратно в Баргузин. Там больница трехэтажная и нужно было меня поднять еще на второй этаж, в операционную реанимации. И когда они меня принесли в операционную (это то, что потом мне рассказывали братья, врач и медсестры), я уже был без сознания. Меня очень быстро начали готовить к операции.