Расстрел на площади - [47]
— Сам слышал, мать говорила. Бедка ей еще кричала, что она лезет не в свое дело, а мать Бедке сказала: «Если в подоле принесешь, как эта Дашка-поблядушка, своими руками тебя задушу!» Во как.
— Интересные дела… — Игорь вытер со лба проступившую испарину и принялся крутить в руках чашку.
Он даже не знал, о чем еще спрашивать.
Все ясно, и точка.
Чтобы он когда-нибудь еще подошел к этой «скромнице» — не бывать такому!
А еще корчит из себя недотрогу.
Правильно сказала Мария Дмитриевна, мудрая женщина, даром что гостиничный администратор.
Поблядушка она и есть поблядушка.
— А вот и я! — раздался в коридоре веселый голос, и, взъерошенная, раскрасневшаяся (не иначе, как от поцелуев, успел подумать Игорь), в кухню влетела Победа. — Пляшите, пляшите! — закричала она, помахав перед лицом квартиранта почтовым конвертом. — У меня для вас письмо!
16. Письмо
— Ну, чего пишут?
— Все в порядке!
— Жена двойню родила, ребята! Слыхали — двойню!
— Ну, мужик, ты силен!
— Демобилизуют, наверное.
— Вот это да! Нам квартиру дали. Братцы, собственную квартиру! С двумя комнатами и ванной!
— Ну, у тебя еще черт-те сколько квартирой казарма будет.
— …Пишет, что любит. Что скучает. Собирается приехать, навестить. Как думаешь, увольнительную дадут?
Солдаты галдели, переговаривались, заглядывали через плечо, и каждому было интересно, а что там, в письме, полученном соседом.
Полевая почта работала исправно.
Митя сидел на бровке у строевого плаца и с отсутствующим видом покусывал хилую травинку. Он изо всех сил пытался справиться с судорогой, которая то и дело кривила его губы, и на лице возникала гримаса обиженного ребенка, — впрочем, на мгновение, только на мгновение.
То, что из дому писем не было, Митю отчего-то не огорчало. Он знал, что у матери все благополучно, а что еще надо!
Однако каждый раз, когда в роте, размахивая пухлым мешком, появлялся сержант Жиян со свежей почтой, Митя бросался к нему, как к единственной своей надежде.
Сержант раздавал письма, громко выкрикивая очередную фамилию и хлопая счастливца по плечу; вокруг шелестели бумажные листки, распечатывались конверты, а Митины надежды таяли по мере того, как иссякало содержимое почтового мешка.
— Ну, салажня, помни мою доброту! — говорил сержант напоследок, и это означало, что писем больше нет.
Митя глядел на выпотрошенный мешок, валявшийся на полу, и к горлу подступал ком.
Оленька не писала. Она не писала несмотря на то, что сам Митя ежедневно опускал в почтовый ящик маленький белый конверт, а в нем письмо, адресованное ей лично.
— Может, до нее не доходят письма? — в который раз говорил Митя, жалобно взглядывая на невозмутимого Сидоренко, будто призывал его в свидетели. — Может, у нее адрес сменился?
— В жизни все бывает, — философски откликался тот.
Однако по мере того как дни шли, а от Оленьки по-прежнему не было вестей, Митей постепенно овладевала тоска.
Ночами, если комвзвода Школьник не отправлял в очередной раз драить сортир, Митя лежал на узкой жесткой кровати, глядя в исчерченный тенями потолок, и размышлял о том, что красивая девушка — это великая загадка. Если Оленька не любила его, то почему же она отправилась с ним в цирк, улыбалась, заглядывала в глаза, просила купить в Венгрии голубую кофточку? Если любила, почему не отвечала на все его послания?
Однажды — это было уже под утро, а сон все не шел, и Митя, уставясь в потолок, снова и снова шептал Оленькино имя, — так вот, однажды внезапная догадка пронзила мозг. Митя так и подскочил на своей кровати.
Вот в чем дело! Оленька в нем разочаровалась. Она-то считала, что доблестный воин Дмитрий Бажин окажется на самом важном участке, в самом интересном месте — не в Венгрии, так хоть на Курилах. Она ждала от него поступка — Поступка с большой буквы, а он очутился в каком-то захолустье, в городишке, который, наверное, не сразу отыщешь на карте, и это в Оленькиных глазах было оценкой его достоинств, его значимости в этом мире.
Митя был ошеломлен.
Как же он раньше не понял!
Он с ужасом вспомнил свои подробные письма, и описания полуразвалившихся саманных домишек за забором части, и то, как (надеясь вызвать улыбку Оленьки) рассказывал про чумазых детей, гонявших в лопухах кудахчущих кур, и про армейских сослуживцев.
Конечно. Она прочла все эти наивные до глупости послания — и навсегда разочаровалась в нем.
А он ведь так и не купил злополучную голубую кофточку, хотя Оленька наверняка ждала этот его подарок и наверняка была очень расстроена, что не дождалась!
Митя решил действовать. На следующий день, сразу после утреннего занятия по физподготовке, он строевым шагом подошел к комвзвода Школьнику и, браво отдав честь, попросил разрешения обратиться.
Прищурясь, старший лейтенант поглядел на вытянувшегося в струнку рядового и презрительно буркнул, будто сплюнул:
— Обращайтесь.
— Товарищ старший лейтенант, разрешите подать рапорт.
— В чем дело?
Митя набрал в легкие воздуха и сообщил:
— Хочу служить в Венгрии.
— Чего? — переспросил Школьник.
— Желаю нести воинскую службу в армейских частях, дислоцированных в Венгерской Народной Республике.
Когда до Школьника дошел смысл сказанного, он так удивился, что едва не выронил из пальцев дымящуюся папиросу. Удивился старший лейтенант, пожалуй, не столько неожиданности просьбы, сколько наглости рядового, посмевшего заявить подобное.
Софья Макарова (1834–1887) — русская писательница и педагог, автор нескольких исторических повестей и около тридцати сборников рассказов для детей. Ее роман «Грозная туча» (1886) последний раз был издан в Санкт-Петербурге в 1912 году (7-е издание) к 100-летию Бородинской битвы.Роман посвящен судьбоносным событиям и тяжелым испытаниям, выпавшим на долю России в 1812 году, когда грозной тучей нависла над Отечеством армия Наполеона. Оригинально задуманная и изящно воплощенная автором в образы система героев позволяет читателю взглянуть на ту далекую войну с двух сторон — французской и русской.
«Пусть ведает Русь правду мою и грех мой… Пусть осудит – и пусть простит! Отныне, собрав все силы, до последнего издыхания буду крепко и грозно держать я царство в своей руке!» Так поклялся государь Московский Иван Васильевич в «год 7071-й от Сотворения мира».В романе Валерия Полуйко с большой достоверностью и силой отображены важные события русской истории рубежа 1562/63 года – участие в Ливонской войне, борьба за выход к Балтийскому морю и превращение Великого княжества Московского в мощную европейскую державу.
После романа «Кочубей» Аркадий Первенцев под влиянием творческого опыта Михаила Шолохова обратился к масштабным событиям Гражданской войны на Кубани. В предвоенные годы он работал над большим романом «Над Кубанью», в трех книгах.Роман «Над Кубанью» посвящён теме становления Советской власти на юге России, на Кубани и Дону. В нем отражена борьба малоимущих казаков и трудящейся бедноты против врагов революции, белогвардейщины и интервенции.Автор прослеживает судьбы многих людей, судьбы противоречивые, сложные, драматические.
Таинственный и поворотный четырнадцатый век…Между Англией и Францией завязывается династическая война, которой предстоит стать самой долгой в истории — столетней. Народные восстания — Жакерия и движение «чомпи» — потрясают основы феодального уклада. Ширящееся антипапское движение подтачивает вековые устои католицизма. Таков исторический фон книги Еремея Парнова «Под ливнем багряным», в центре которой образ Уота Тайлера, вождя английского народа, восставшего против феодального миропорядка. «Когда Адам копал землю, а Ева пряла, кто был дворянином?» — паролем свободы звучит лозунг повстанцев.Имя Е.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Второе издание. Воспоминания непосредственного свидетеля и участника описываемых событий.Г. Зотов родился в 1926 году в семье русских эмигрантов в Венгрии. В 1929 году семья переехала во Францию. Далее судьба автора сложилась как складывались непростые судьбы эмигрантов в период предвоенный, второй мировой войны и после неё. Будучи воспитанным в непримиримом антикоммунистическом духе. Г. Зотов воевал на стороне немцев против коммунистической России, к концу войны оказался 8 Германии, скрывался там под вымышленной фамилией после разгрома немцев, женился на девушке из СССР, вывезенной немцами на работу в Германии и, в конце концов, оказался репатриированным в Россию, которой он не знал и в любви к которой воспитывался всю жизнь.В предлагаемой книге автор искренне и непредвзято рассказывает о своих злоключениях в СССР, которые кончились его спасением, но потерей жены и ребёнка.
Что мы знаем о Русско-японской войне 1904-1905 гг.? Россия стояла на пороге катастрофы, изменившей ход истории: до Первой мировой оставалось 10 лет и всего лишь 13 – до Октября 1917-го. Что могло произойти, если бы мы выиграли эту войну? И почему мы ее проиграли? Советские историки во всем винили главнокомандующего А.Н. Куропаткина, но так ли это на самом деле? Чей злой умысел стоит за трагедией Моонзунда?Автор отлично знает, о чем пишет. Он первым начал исследовать историю и организацию военных спецслужб Российской империи, опубликовав в конце 80-х – начале 90-х годов XX столетия целый ряд работ по этой теме.
Жизнь известного британского шпиона Сиднея Рейли — загадка для историков. События в ней переплетались с невообразимой причудливостью — дипломатическая деятельность соседствовала с бизнесом, географические исследования со шпионской работой, причем сразу на несколько правительств, любовные интриги сменяли одна другую, словно в калейдоскопе. По разным сведениям он даже находился одновременно во многих местах! И над всем этим витал дух Авантюры.
Самая страшная тайна отечественной истории XX века не разгадана до сих пор. Хотя для этого создавались десятки авторитетнейших комиссий, к ее расследованию в разные годы привлекались лучшие следователи своего времени. 1 декабря 1934 года некто Леонид Николаев убил секретаря ЦК ВКП(б) С. М. Кирова. Какие силы стояли за выстрелом, поднявшим волну неслыханного террора на долгие годы? Кто такой Николаев: маньяк-одиночка? Отчаявшийся безработный? Провокатор? Фанатик? Наконец, какую роль в том событии сыграл Сталин? Об этом повествуется в книге, об этом был фильм показанный Телекомпанией НТВ.
Книга профессионального дипломата и историка О. Ф. Соловьева увлекательно рассказывает о развитии масонского феномена в России XVIII — начала XXI веков, причастности его адептов, детей Вдовы, к важнейшим историческим событиям. Перед нами проходят облики царей и вельмож, полководцев и дипломатов, писателей и художников, революционеров, либералов и консерваторов — от членов династии Романовых до Ленина, Троцкого, советских генсеков и нынешних демократов. Приводятся уникальные материалы Особого архива КГБ и зарубежных архивов, ранее запрещенные для печати.