Расставание в голубом. Глаза с желтизной. Оранжевый для савана - [205]

— Что мы сделаем, — сказала она, — так это станем где-нибудь на якорь на четыре, или пять, или шесть дней, как по дороге туда, а?

— Хорошо, — сказали мы дуэтом, и именно в этот момент я решил, что неожиданные девять тысяч станут свадебным подарком, если моему предчувствию суждено сбыться.

Глава 16

Мое предчувствие сбылось четвертого июля с единственным, по-видимому, приемом в виде пикника на побережье в этом сезоне. Шампанское и гамбургеры подавались двумстам самым различным людям, от пляжных бродяг до сенатора штата, от официантки до наследственной по крови баронессы.

А днем пятого июля, когда я еще раз предпринял кое-какие действия к тому, чтобы собрать компанию для отложенного круиза на острова, веселый голос вызвал меня из моторного отделения. И там, у меня на трапе, стройная и грациозная, как молодая березка, одетая в бледно-серое и прямо с подиума, с пятью подходящими по цвету сумками и чемоданами у ног и вертящимся на заднем плане водителем такси, стояла мисс Дебра Браун, дисциплинированная зажигательница сигар и изготовительница дайкири для Кэла Стеббера. Ее кристально чистые мятные глаза горели обманчиво и многообещающе.

— Все в порядке, шеф, — сказала она таксисту.

Он повернулся было уйти, но я сказал:

— Подожди-ка, парень.

— Но, милый, — произнесла она, — ты не понимаешь. Был же такой конкурс, три слова или еще меньше, как, где и с кем вы предпочли бы провести отпуск. И ты, дорогой Макги, победил. И вот я тут.

Я медленно вытер руки жирной тряпкой, которую принес снизу.

— Так что дядя Кэл вбил себе в голову, что у меня теперь лежит очень неплохой кусочек того груза, что везла с собой Вильма, и вы состряпали нечто такое, что может выгореть.

Она надула губки:

— Милый, я едва ли могу тебя винить. После всего. Но на самом деле я, сразу после того как ты к нам приезжал, страшно-страшно захандрила. Милый, ты просто фантастически заинтриговал меня. И поверь мне, с Деброй такое случается очень и очень редко. Бедный Кэлвин, он в конце концов так устал от моих мелких намеков и вздохов, что велел съездить сюда и вывести это из своего организма, пока я не превратилась в ипохондрика или что-нибудь в этом роде. Милый Макги, клянусь тебе, это исключительно личное дело и не имеет ничего общего с моей… профессиональной карьерой.

Это казалось очень заманчивым. Она была вся сплошь убедительность и элегантность. Метрдотели проведут вас с поклоном и опустят бархатные занавески. Элегантность со слабым, приторным запахом распада. Возможно, для любого мужчины есть нечто очень притягательное в женщине полностью аморальной, без жалости, стыда или мягкости.

Но я не мог не вспомнить, как она зажигала сигару для Стеббера.

— Солнышко, — сказал я, — ты просто дар небесный. И по-видимому, знаешь множество разных фокусов. Но каждый из них будет напоминать о том, что ты — профессионал из старой команды клубных борцов Вильмы. Можешь назвать меня сентиментальным. Солнышко, ты цветок, который слишком не похож на розу. Возможно, я привыкну класть деньги на бюро. Так что лучше не занимайся пустяками. Спасибо, но — спасибо, не надо.

Ее губы поджались, и лицо напряглось так, что я увидел, какой получится нежный и очаровательный черепок, если его очистить. Как тот, что остался от Вильмы в темных водах залива Севельер. Не проронив ни слова, она развернулась и пошла ко все еще стоящему в стороне такси. Шофер посмотрел на меня так, словно я из ума выжил. Он ухитрился подхватить три сумки за первый заход и вернулся за остальными, ковыляя, словно его отстегали соленым кнутом.

Я даже не знаю, в чем состоит разница. Не знаю теперь и, может быть, никогда не узнаю. Наверное, люди, попадающие в печальный разряд улучшающих себя в собственном воображении и живущие черт знает как, всегда немного не дотягиваются. Но ты стараешься. Достигаешь, и соскальзываешь, и падаешь, но встаешь и дотягиваешься еще дальше.

Я сошел вниз, разрубил кокосовый орех, повредив при этом кожу на трех костяшках пальцев. И долго сидел в жаркой темноте, как большой обиженный ребенок, посасывая костяшки и вспоминая ее формы и колыхание серой ткани, когда она уходила прочь. И моим умом овладели самые черные мысли из тех, какие мне иногда приходят.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.