– Верно.
– Так, значит, парень спокойно смотрит, как вы корежите его машину, хотя денег на починку у него нет, а потом ни с того ни с сего убивает человека, в котором мог видеть лишь надежду на будущее?
– Мне стыдно об этом говорить, но папа очень плохо обошелся с Мерси, из-за моей… трусости. Возможно, молодой человек хотел отомстить?
– Не думаю. Мерси выпустили по настоянию Джереми Паркера, а мнимый секретарь уверил его, что банкир собирается загладить несправедливость. А кроме того, откуда Мерси мог знать, что балконная дверь зД домом ведет прямо в кабинет вашего отца?
– Да, действительно…
– Вы первой увидели так называемого убийцу, после того как он якобы совершил преступление. И каким он вам показался?
– Подавленным… ошарашенным… И даже не шевельнулся, когда я вошла. Только услышав мой крик, он бросился бежать…
– Признайтесь, что для человека, ослепленного бешенством, такое поведение довольно странно?
– Если подумать, да, конечно…
– Синьорина, я уверен, что Стив Мерси не убивал вашего отца, и все же он в тюрьме.
– Если прямых доказательств вины нет, его отпустят под залог.
– А кто этот залог заплатит?
Джанет задумчиво поглядела на собеседника.
– Насколько я понимаю, мистер Тарчинини, вы хотите, чтобы это сделала я?
– По-моему, такой жест был бы справедливым возмещенем за последствия аварии. Ведь это вы допустили, чтобы козлом отпущения сделали Мерси.
– Допустим. А вдруг вы ошибаетесь?
– Ромео Тарчинини не ошибается никогда!
– Но вы подумали о реакции людей, когда выяснится, что дочь жертвы выкупила из тюрьмы предполагаемого убийцу ее отца?
– Вовсе не обязательно оповещать об этом кого бы то ни было. Как только я узнаю размеры суммы, вы мне ее передадите, и я, уже от своего имени, внесу залог.
– Вы все предусмотрели, не так ли?
– Я всегда все предусматриваю, синьорина!
– В таком случае, можете на меня рассчитывать. Я вам верю. Однако, если Мерси не виновен, то кто…
– Не знаю. А кстати, вы в кого-нибудь влюблены?
Джанет вздрогнула, и лицо ее мгновенно залилось краской.
– Что?
– Вы кого-нибудь любите? Вам отвечают взаимностью?
– По-вашему, сейчас самое подходящее время задавать такие нескромные вопросы? Не говоря уж о том, что вас это ни в коей мере не касается…
– Та-та-та! Любви нет дела до смерти! Она побеждает все. Уж поверьте тому, кто в этом кое-что смыслит! Я считаю, что все преступления совершаются из-за несчастной любви или препятствий, которые этой любви приходится преодолевать ради самосохранения. Например, Мерси мог бы убить вашего отца, если бы он вас любил, а синьор Паркер посмеялся над его чувствами.
– Об этом и речи быть не может!
– Так я и думал. Значит, несчастную любовь придется искать в другом месте… Таким образом я и доберусь до виновного…
– Теперь я понимаю, что вы имели в виду! Вы ведете расследование совсем не так, как наша полиция. Даже не представляю, чтобы Сайрус, а уж тем более Карлсон могли размышлять над подобными вопросами…
– Потому-то, синьорина, я добьюсь успеха там, где они со своими цифрами и машинами потерпят провал, – просто заметил Тарчинини. – А могу я спросить, какие у вас отношения с мачехой?
– Скажем, нам приходится терпеть друг друга, поскольку иного выхода нет.
– И у этого взаимного отвращения есть серьезные причины?
– Папа сделал глупость, связавшись с красивой женщиной намного моложе его.
– Но в таком случае, что вынудило вас оставаться в этом доме?
– Во-первых, мне не хотелось огорчать папу – мы с ним очень любили друг друга. А потом, приходилось держать ухо востро.
– В каком смысле?
– Кэрол – ужасная мотовка, и при всем папином богатстве дело могло бы дойти до катастрофы, не предупреждай я вовремя, что она начинает перебарщивать.
– Ясно… Что ж, синьорина, благодарю вас и поздравляю с необыкновенным везением.
– И в чем же оно?
– Судьба послала вам такого умного и проницательного человека, как я. Иначе вы стали бы соучастницей очень дурного дела. Насколько я вас знаю, угрызения совести отравили бы вам жизнь, если бы Стив Мерси безвинно угодил на электрический стул. А так оно непременно и случилось бы, не вмешайся в эту историю Ромео Тарчинини. Нельзя ли мне повидать вашу мачеху?
– Сейчас?
– Если можно.
Джанет позвонила Кэрол и коротко объяснила, в чем дело.
– Она вас ждет, хоть и говорит, что страшно утомлена.
– Может быть, тоже переживает?
– Сомневаюсь.
– Последний вопрос, синьорина. В какой кинотеатр вы с мачехой ездили вчера вечером?
– В «Рокси».
– И что смотрели?
– «Мою прекрасную леди».
– И все время, до самого конца спектакля вы с синьорой Паркер провели вместе?
– Да, мы не расставались с той минуты, как попрощались с отцом, и до того, как я обнаружила… трагедию.
* * *
Восторженному взору Тарчинини, несомненно, предстала одна из самых красивых женщин, каких ему только доводилось встречать. Накануне вечером он толком не разглядел Кэрол, но сейчас, в будуаре, обставленном на голливудский лад, она показалась итальянцу истинным воплощением его представлений о женщине-вамп. С Ромео даже слетела привычная спесь, и он пожалел, что ему больше не тридцать лет. Впрочем, это сожаление было довольно эфемерным, ибо, невзирая на возраст, комиссар полагал, что являет собой непрестанную угрозу для прекрасного пола.
