Рассказы - [4]
Все участники конфликта — и солдаты, и омоновцы — не раздумывая, пустили в ход свое оружие, целясь друг в друга. Однако автоматы по совершенно непонятным причинам вместо стрельбы боевыми патронами стали издавать хлопки и странное шипение, сопровождавшееся дымом.
На лицах и с той, и с другой стороны читалось недоумение. Побросав оружие, русские и чеченские вояки растерянно озирались по сторонам. Никого не ранило, не задело. О конфликте все тут же забыли.
Выезжая из Грозного, Марков сделал пару десятков фотоснимков разбитого города. Через какое-то время он был уже в Аргуне. К удивлению Сергея, со вчерашнего дня здесь ничего не изменилось. Колючую проволоку растянули еще дальше. Местные жители о чем-то возмущенно спорили с военными.
Марков подошел поближе. Местные жители требовали от военных снять оцепление, через которое кое-кто даже не мог выйти из дома, кто-то требовал объяснений, почему расширили запретную зону, но ответов им никто не давал. Расспросив людей, Сергей выяснил, что произошло что-то странное, разрозненная информация сводилась к тому, что во время конфликта чеченских омоновцев с российскими военнослужащими неизвестно откуда появился дым. Другие говорили, что перед этим раздались хлопки. На его вопрос, не с метеоритом ли это связано, все отвечали, что это произошло далеко от места падения.
Марков попытался подтвердить полученные от граждан сведения у военных. Те же заученно отвечали, что контролируют ситуацию. Они явно что-то скрывали. Только что? Связано ли это с метеоритом? Попытки узнать что-нибудь новое ни к чему не привели.
Прошло около двух часов. Ничего так и не прояснилось. Военные уже не отвечали ни на какие вопросы, отправляя всех, кто к ним приближался, куда подальше. Один из солдат не выдержал напора толпы и поднял вверх автомат для выстрела. Испугавшись, люди отхлынули. Солдат так и замер с поднятой рукой, удивленно взирая на свое оружие. Опустив его, солдат вытащил магазин, оглядел патроны и, пожав плечами, вставил обратно. Заметив это, сержант подозвал его к себе, что-то сказал, кивнул на автомат и куда-то повел за собой. Больше они не появлялись. Марков внимательно наблюдал за этой сценой, не забывая щелкать фотоаппаратом. Что-то было не так, и это было видно по складывающейся обстановке. «Я должен разгадать загадку первым, это мой шанс, придется сегодня остаться в Чечне», — решил он для себя.
>Грозный
Военные проводили в Ленинском районе незапланированную «зачистку», опасаясь, что боевики, воспользовавшись ситуацией, совершат какую-нибудь провокацию. Был усилен контроль на блокпостах. Перекрыты все улицы, на них расположились солдаты. Большинство жителей сидело дома, боясь выходить.
У одного из частных жилых домов стоял молодой парень в камуфляже, автомат он держал взведенным. Во дворе дома мужчина уговаривал сержанта из отряда:
— Подождите, не взрывайте подвал. Нет там никаких боевиков.
— Отойдите в сторону, — отрезал тот.
— Тогда спуститесь и сами проверьте, есть они там или нет, — вступилась за мужчину его соседка.
— Ага. Спустимся, а нас перестреляют.
Солдаты уже готовились бросить в погреб гранату.
— Мужики, — сказал хозяин дома, — так дело не пойдет. Я пожалуюсь вашему начальству!
— А что вы так за подвал переживаете? Мы же не дом ваш взрываем.
— У меня там на целый год продукты лежат! Еще бы я не переживал!
— Все! Отойдите, я сказал!
Военные заняли позицию и приготовили гранату.
Выбора не было. Хозяин, его сын и их соседка отошли за дом, в безопасное место.
Бросив гранату, солдат отбежал.
Прошло пять секунд. Шесть. Семь. Восемь — тишина. Солдаты стали заглядывать в подвал, выставив вперед автоматы.
Прошло полминуты, после чего сержант приказал бросить еще одну гранату. Когда она покатилась вниз, из подвала послышалось шипение. Поднялся дым. Все солдаты одновременно открыли огонь, целясь в подвал. Но вместо стрельбы раздались негромкие хлопки. Автоматы стали дымить. Военные побросали оружие и растерянно переглянулись.
Так и не закончив «зачистку», они ушли. Сержант, взяв с собой поступившие сегодня утром из Аргуна «бракованные» боеприпасы, поехал в аргунский гарнизон, чтобы выяснить, почему оружие не действует.
На Центральном рынке, как всегда, было шумно и людно. Никто не обратил внимания на тихо подъехавшую «шестерку», в багажнике которой находился тротил. Она остановилась в центре базара. Водитель, худощавый мужчина в темных очках и надвинутой на лоб фуражке, вышел из машины и, шмыгнув в толпу, растворился в ней.
Прошло какое-то время, из багажника с шипением поднялось облако дыма, которое быстро распространилось по рынку. Началась паника, люди с криками, толкая друг друга, опрокидывая лотки, побежали врассыпную. Некоторые пытались при этом задержать дыхание, думая, что пустили отравляющий газ.
Последовал слабый хлопок. Крышку багажника выбило. Дым повалил гуще. Спустя какое-то время шипение прекратилось, задымление тоже. Люди останавливались, не понимая, что же произошло. Никто не пострадал.
Когда дым окончательно рассеялся, трое мужчин отважились подойти к машине. В багажнике они увидели какую-то серую вязкую жидкость.
Действие развивается на фоне войны в Чечне. Герой влюбляется в свою одноклассницу, но не признается ей в своих чувствах. Проходит время, начинается война, в минуту опасности он обнаруживает в себе способность путешествовать во времени и решает изменить свое будущее.
Сказки, сказки, в них и радость, и добро, которое побеждает зло, и вера в светлое завтра, которое наступит, если в него очень сильно верить. Добрая сказка, как лучик солнца, освещает нам мир своим неповторимым светом. Откройте окно, впустите его в свой дом.
Мы приходим в этот мир ниоткуда и уходим в никуда. Командировка. В промежутке пытаемся выполнить командировочное задание: понять мир и поделиться знанием с другими. Познавая мир, люди смогут сделать его лучше. О таких людях книги Д. Меренкова, их жизни в разных странах, природе и особенностях этих стран. Ироничность повествования делает книги нескучными, а обилие приключений — увлекательными. Автор описывает реальные события, переживая их заново. Этими переживаниями делится с читателем.
Сказка была и будет являться добрым уроком для молодцев. Она легко читается, надолго запоминается и хранится в уголках нашей памяти всю жизнь. Вот только уроки эти, какими бы добрыми или горькими они не были, не всегда хорошо усваиваются.
Все шесть пьес книги задуманы как феерии и фантазии. Действие пьес происходит в наши дни. Одноактные пьесы предлагаются для антрепризы.
Я набираю полное лукошко звезд. До самого рассвета я любуюсь ими, поминутно трогая руками, упиваясь их теплом и красотою комнаты, полностью освещаемой моим сиюминутным урожаем. На рассвете они исчезают. Так я засыпаю, не успев ни с кем поделиться тем, что для меня дороже и милее всего на свете.
Дядя, после смерти матери забравший маленькую племянницу к себе, или родной отец, бросивший семью несколько лет назад. С кем захочет остаться ребенок? Трагическая история детской любви.
Дневник военного врача Бориса Петровича Абрамсона.Записи велись с 1941 по 1943 год.
Повесть «Колизей» в полной мере характеризует стилевую манеру и творческий метод писателя, которому удается на страницах не только каждого из своих произведений психологически точно и стилистически тонко воссоздать запоминающийся и неповторимый образ времени, но и поставить читателя перед теми сущностными для человеческого бытия вопросами, в постоянных поисках ответа на которые живет его лирический герой.Всякий раз новая книга прозаика — хороший подарок читателю. Ведь это очень высокий уровень владения словом: даже табуированная лексика — непременный атрибут открытого эротизма (а его здесь много) — не выглядит у Юрьенена вульгарно.
«А не грешно ли смеяться над больными людьми? — спросите вы. — Тем более в том случае, если бедолаги мучаются животами?» Ведь именно с курьезов и нелепых ситуаций, в которые попадают больные с подозрением на кишечные инфекции, втиснутые в душную палату инфекционной больницы — и начинает свой роман Алла Боссарт. Юмор получается не то, чтобы непечатный, но весьма жесткий. «Неуравновешенные желудочно мужики» — можно сказать, самое мягкое из всех выражений.Алла Боссарт презентует целую галерею сатирических портретов, не уступающих по выразительности типажам Гоголя или Салтыкова-Щедрина, но с поправкой на современную российскую действительностьИспользуя прием гротеска и сгущая краски, автор, безусловно, исходит из вполне конкретных отечественных реалий: еще Солженицын подметил сходство между русскими больницами и тюрьмами, а уж хрестоматийная аналогия России и палаты № 6 (читай, режимного «бесправного» учреждения) постоянно проскальзывает в тексте намеками различной степени прозрачности.