Рассказы о дяде Гиляе - [71]
Не раз прерывал свою работу дядя Гиляй и шел на заседания общества «Литературный особняк». Тоже поэтическое объединение молодых, решительных приверженцев классической поэзии. Сначала клуб «Литературного особняка» был на Арбате, затем его участники стали собираться в Союзе писателей. Здесь встретился и познакомился дядя Гиляй с Николаем Ащукиным — интересным и увлеченным человеком, много лет сотрудничавшим с ярославским издательством Н. Ф. Некрасова — племянника великого поэта. В «Литературном особняке» молодой поэт Л. Кунин проводил вечер о Блоке, Н. Бруни посвятил свое выступление поэзии Волошина, Иван Аксенов делал доклад «на тему по выбору публики» — так стояло в афише. В Столешники регулярно приходили извещения об очередном заседании «Литературного особняка», отпечатанные на тонкой папиросной бумаге. Однажды и дядя Гиляй читал в «Литературном особняке» свою поэму «Стенька Разин». В Союзе писателей собиралось также объединение «Литературное звено», основанное В. Л. Львовым-Рогачевым, здесь постоянно бывали Есенин, Кусиков, много литературной молодежи.
Как-то состоялось знакомство Гиляровского с поэтом Василием Каменским. Они встретились, когда вышла поэма Каменского «Стенька Разин — сердце народное». Понял его Стеньку дядя Гиляй, но «Танго с коровами» не хотел понимать. Так и писал Каменскому: «…мода тебя футуристическая заела, а не к лицу она тебе, потому чужая, но это молодость, молодость забубённая, она пройдет, а все чистое останется».
Бывал в Столешниках Артем Веселый. Действительно, веселый, приветливый человек. Дядя Гиляй любовался цветущей молодостью Артема, ярким румянцем щек, который оттеняли большие, черные, как смоль брови и непокорная густая шевелюра. Когда вышла повесть Артема Веселого «Гуляй, Волга», он рассказывал дяде Гиляю, что работал над ней шесть лет, что имена персонажей повести, заинтересовавшие Владимира Алексеевича, скажем Репка, выбирал в архивах из актов.
Это было дяде Гиляю очень любопытно. Значит, герой его рассказа «Атаман Репка» — реальный человек, жил и в исторических актах и перешел в книгу «Мои скитания».
Константин Георгиевич Паустовский. Смуглый, худой, тонкий, совсем молодой, удивительно внимательный и чуткий человек, дивный рассказчик. Он постоянно бродил по России, то где-то у моря, то по лесам и, возвращаясь, приносил в Столешники свежий ветер своих бесконечных странствий. Особенно часто приходил с тех пор, как стали соседями. Паустовский поселился в новом, выстроенном в Столешниковом переулке кооперативном доме писателей. Он дружил с зятем дяди Гиляя — Виктором Михайловичем Лобановым, вместе они сотрудничали во многих газетах и вместе рассказывали дяде Гиляю о редакционных новостях.
Из литературной молодежи дружил дядя Гиляй с писателем Александром Никаноровичем Зуевым. Он был родом из Архангельска, хорошо знал любил Север — спокойной, преданной любовью северянина. Нравилась в Никанорыче, так его называли все в Столешниках, неторопливость в движениях, в разговоре, умение слушать и слышать человека, доброжелательность. Иначе к нему не обращался дядя Гиляй как «мой юный друг».
Случалось, Александр Никанорович уезжал, и тогда дядя Гиляй посылал Саше на Север весточки. В 30-х годах он не мог и подумать о поездке в родные края, потому что был не совсем здоров и очень много работал. Между тем памятью постоянно возвращался к родине, к местам далекого детства, к вологодским лесам. И отправлял Саше Зуеву из Столешников письма:
Состояние у дяди Гиляя в последние годы было такое: кончал книгу, и хотелось поскорее приниматься за другую, хотелось много рассказать, а время неумолимо бежало и отсчитывало часы, дни, увеличивало годы, уменьшало силы.
После книги «Мои скитания» снова вернулся дядя Гиляй к работе над темой Москвы. Да и сама жизнь как-то к ней поворачивала. Стоило приехать осенью из Картина, сейчас начинались звонки, приходили знакомые и незнакомые, и все хотели слышать от него что-нибудь о старой Москве.
Общество «Старая Москва», которое возглавляли Аполлинарий Михайлович Васнецов и Петр Николаевич Миллер, попросило сделать доклад «Москва 80-х годов».
«Слишком широкая тема — Москва в 80-х годах! Кусочки той жизни, которые блеснут в памяти, могу еще рассказать, а обстоятельно ничего. Подумайте, Москва 80-х годов! Да это десятки томов. И дайте мне десятки лет, я не могу написать Москву 80-х годов. Обстоятельный человек, вроде Кони, может еще справиться с такой задачей, а я… везде налетом, на минуточку, а там новые и новые впечатления. Все прыгает, вертится, исчезает и опять новое. 80-е годы… Жил восемнадцать часов в сутки. А тут доклад! Невозможно!»
Так ответил Гиляровский. И все же Москва постоянно шла рядом.
«Волга оставила заметный след и в жизни, и в творчестве Гиляровского. Уже став «коренным» москвичом, Владимир Алексеевич часто приезжал сюда. Волга лечила его от всех невзгод, давала новые силы. И всегда в самые трудные дни он спешил на Волгу».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Пётр Леонидович Капица – советский физик, инженер и инноватор. Лауреат Нобелевской премии (1978). Основатель Института физических проблем (ИФП), директором которого оставался вплоть до последних дней жизни. Один из основателей Московского физико-технического института. Письма Петра Леонидовича Капицы – это письма-разговоры, письма-беседы. Даже самые порой деловые, как ни странно. Когда человек, с которым ему нужно было поговорить, был в далеких краях или недоступен по другим причинам, он садился за стол и писал письмо.
Опубликованная в Берлине в 1932 г. книга, — одна из первых попыток представить историю и будущность белой эмиграции. Ее автор — Эссад Бей, загадочный восточный писатель, публиковавший в 1920–1930-е гг. по всей Европе множество популярных книг. В действительности это был Лев Абрамович Нуссимбаум (1905–1942), выросший в Баку и бежавший после революции в Германию. После прихода к власти Гитлера ему пришлось опять бежать: сначала в Австрию, затем в Италию, где он и скончался.
Книга Вениамина Шалагинова посвящена Ленину-адвокату. Писатель исследует именно эту сторону биографии Ильича. В основе книги - 18 подлинных дел, по которым Ленин выступал в 1892 - 1893 годах в Самарском окружном суде, защищая обездоленных тружеников. Глубина исследования, взволнованность повествования - вот чем подкупает книга о Ленине-юристе.
Мемуарная проза замечательного переводчика, литературоведа Е.Г. Эткинда (1918–1999) — увлекательное и глубокое повествование об ушедшей советской эпохе, о людях этой эпохи, повествование, лишенное ставшей уже привычной в иных мемуарах озлобленности, доброе и вместе с тем остроумное и зоркое. Одновременно это настоящая проза, свидетельствующая о далеко не до конца реализованном художественном потенциале ученого.«Записки незаговорщика» впервые вышли по-русски в 1977 г. (Overseas Publications Interchange, London)
Книга Николая Сергованцева — научно-художественная биография и одновременно литературоведческое осмысление творчества талантливого писателя-уральца Д. Н. Мамина-Сибиряка. Работая над книгой, автор широко использовал мемуарную литературу дневники переводчика Фидлера, письма Т. Щепкиной-Куперник, воспоминания Е. Н. Пешковой и Н. В. Остроумовой, множество других свидетельств людей, знавших писателя. Автор открывает нам сложную и даже трагичную судьбу этого необыкновенного человека, который при жизни, к сожалению, не дождался достойного признания и оценки.
Книга Н. Трущенко о генеральном секретаре ЦК ВЛКСМ Александре Васильевиче Косареве в 1929–1938 годах, жизнь и работа которого — от начала и до конца — была посвящена Ленинскому комсомолу. Выдвинутый временем в эпицентр событий огромного политического звучания, мощной духовной силы, Косарев был одним из активнейших борцов — первопроходцев социалистического созидания тридцатых годов. Книга основана на архивных материалах и воспоминаниях очевидцев.