Рассказы о большом мире - [68]

Но главным была работа. Лишь она спасала меня.

А через четыре месяца меня разбудил ночной звонок Григория.

7.

- Гриш, – сказал я, стараясь придать голосу непринуждённость, – езжай домой, выспись. Я хорошо поспал, подежурю. До прибытия сотрудников осталось всего ничего. В общем, давай, отчаливай. Приезжай к обеду. Всё будет в порядке.

Григорий как-то странно посмотрел на меня, кивнул, встал с кресла и вышел.

На расчёт дозы у меня ушло около пяти минут. Всё чего я хотел – вовремя вытащить её из петли. Вводя сыворотку, я исступлённо молился.

Два часа я наблюдал за Клаусом.

А после…

Знаете, таких ощущений я никогда не испытывал. Всё вокруг словно замерло. Посмотрел на настенные часы. Секундная стрелка не двигалась. Медленно перевёл взгляд на Клауса, крутящегося в колесе. Он был похож на фотографию.

Воздух стал таким плотным, словно я погрузился в болото.

А потом я потерял сознание.

Очнулся у себя дома. Ночью.

Когда открыл глаза – обомлел.

Перед камином, в кресле сидел я и вслух читал рассказы Аверченко. А к моим ногам прильнула Полина – такая родная и живая.

Я посмотрел на себя нынешнего. Тот же, что и был в лаборатории – в белом халате, накинутом на костюм.

Но они словно не замечали меня.

- Доброй ночи, – осторожно сказал я.

Никакой реакции.

- Эй! – крикнул я, – Вы меня слышите?!

Нет. Они не слышали и не видели меня. Хотя я стоял прямо напротив них.

Я прошёлся по комнате туда-сюда. Затем подошёл к окну. Ночная Москва лета две тысячи пятнадцатого года.

Это какой-то бред… Я же перенёсся в прошлое! Осталось всего два дня до её смерти! Я же вернулся, чтобы спасти её!

Ирония. Я стал призраком. Меня никто не видел и не слышал. Я подумал про Клауса. В конце ноября две тысячи пятнадцатого года мы тоже не видели и не слышали его, хотя он вернулся в прошлое, судя по данным видеонаблю…

«Нужно срочно найти видеокамеру!» – подумал я, выбегая из квартиры. И остановился. Потому что прошёл сквозь дверь.

Я не влиял ни на что.

Не мог касаться предметов, не мог вызвать лифт, потому что не мог нажать кнопку. Я ничего не мог. Только перемещаться и наблюдать.

Два следующих дня я не отходил от Полины. Я прежний уехал в лабораторию, я нынешний сопровождал Полину в больницу.

Я прежний уехал по ночному вызову.

Я нынешний, никем не замеченный, орал от боли и плакал в голос, когда наблюдал то, как Полина покидает этот мир.

Я прыгал вокруг дергающегося в агонии тела, пытаясь сделать хоть что-то, но всё было бесполезно. Менее чем через минуту она замерла.

Все мои надежды рухнули. Если бы в тот момент мог покончить с собой, я бы сделал это.

Но не мог. Я просто смотрел кино. О своём и её прошлом.

Не испытывал голода, не хотел спать, никаких потребностей. Был эмоциями и только.

Несколько месяцев бродил по Москве, посещая, словно музеи, квартиры в многоэтажках и хрущёвках, наблюдая за жизнью столицы.

В двух гипермаркетах, торгующих видеотехникой, я намеренно бродил туда-сюда перед видеокамерами, пугая прохожих и консультантов.

В одном из магазинов даже вызывали милицию и экстрасенсов.

И те и другие пороли чушь, пытаясь авторитетно выглядеть.

Меня это не забавляло. Я просто озлобился.

Ночью, шестого декабря, в пятом часу утра я стоял напротив Григория, сидящего в кресле, наблюдал за собой, настаивающем на утреннем дежурстве, и ждал.

В какой-то момент воздух снова уподобился болотной жиже и я потерял сознание.

8.

Григорий вошёл в лабораторию, посмотрел на Клауса, затем на меня и сказал:

- Скучно быть привидением, да, Игорёк?

И я всё понял. Понял, что должностное преступление совершил не один. Наверное, он хотел побыть с матерью.

- Мы изобрели велосипед, Гриша, – произнёс я, и устало опустился в кресло.

- Да. Выдумали память. Есть только миг, как поётся в песне.

Я кивнул.

- Чаю хочешь? – спросил я.

- Да, пожалуй, – ответил Григорий.

Милая, ты оказалась права.

Прошлого нет. Есть только вечность. И память.

Послесловие. О чтении художественной литературы

С некоторых пор я перестал читать романы. Для себя - вообще. И не могу сказать, что как бывший запойный читатель чувствую в этом необходимость. Переживаю на тему того, что перестал читать романы полностью, да что там - уходить дальше первой главы - исключительно, как писун.

Когда мне нужен контент я не ищу его в худлите. В этом всё дело.

Я много где ищу его и много где нахожу, но не в худлите, нет.

Из недавнего начатого и брошенного.

"Охота на овец" Харуки Мураками. Сколько я осилил? Страниц 25?

"Скандал" Сюсаку Эндо? Примерно столько же? Меньше?

Ну и так далее.

Проблема в том, что мне неинтересно. Эти люди не говорят ничего такого, что я мог бы ценить. Ничего, кроме опустошения чтение распиаренных крутых книг у меня не вызывает, а всякое чтиво - я перестал читать очень давно и то, что пишут многие из вас я вряд ли осилю дальше 2 абзацев. Осилю, если есть необходимость, но без неё - не, не осилю.

Просто неохота тратить время на тексты, ца которых я не являюсь. Они, на мой взгляд, очень примитивные и потому неинтересны.

Но проблема в том, что то, что большинство из вас считает крутыми романами - для меня тоже по большинству - пафосная и часто популистская херня, пережёвывание банальностей, унылая скукотень, да и просто - нередко размышлений каких-то недалёких людей.