Рассказы - [75]

— Четверть оборота. Я поняла, Иона.

Усевшись на одну из балластных цистерн, он начал ритмично перекачивать воздух из него в соседний баллон с помощью своего усовершенствованного насоса.

— Хорошо… Открывай.

Как только Петри повернула вентиль, они услышали, как вода заполняет балластную камеру, проталкивая оставшийся воздух в соседний резервуар. Гораздо проще и быстрее было бы просто выпустить воздух наружу, но Иона не мог заставить себя это сделать. Воздух мог еще понадобиться.

Когда «Птица» начала накреняться на один борт, Иона перекинулся на балластную камеру с другого борта рядом со смотровым окном — частью корпуса, которая была отполирована с обеих сторон. На корме, в третьем отсеке слышно было, как пассажиры перекидывают мешки риса, освобождая на всякий случай гребную рукоятку. На самом деле им приказал это сделать Иона только для того, чтобы занять их чем-нибудь.

— Нам надо стать еще тяжелее, — сказал он Петри, перебегая по лодке то вперед, то назад, позволяя воде полностью заполнить балластные цистерны. Как они и ожидали, это замедлило движение субмарин.

Но экипаж поврежденного судна уже не мог вращать двигатель. Теперь все зависело от Ионы и Петри. Если они смогут сделать «Птицу» достаточно тяжелой, и при этом быстро, падение в небо обоих судов будет предотвращено.

А мы станем героями, подумал Иона, руки его уже ныли от насоса. Это станет прекрасным началом его жизни в колонии Лауссан, повысит его репутацию… если, конечно, сработает. Иона хотел пойти проверить показания приборов своей субмарины, но не было времени. Он поставил отца садулской семьи беженцев рядом с собой на насос и все равно спешил. Постепенно все цистерны заполнились водой, и «Птица» стала перевешивать всплывающую подлодку.

Да! Из тьмы показался самый крупный купол. Возможно, тот самый, мимо которого они проходили, когда ударила комета.

Иона переглянулся с Петри, улыбаясь, и в ее глазах мелькнуло уважение. Возможно, мне придется слегка отдохнуть перед нашей брачной ночью. Забавно, но он вовсе не чувствовал, что усталость может ему помешать.

«Птица» скользила по широкой кривой к самому краю колонии. Иона дал Зирашу знак перестать качать, а Петри закрыла клапан. Он не хотел удариться о морское дно. Когда они спустились ниже, Петри узнала ближайшую колонию. Это был Ленинджер. Сквозь мутное стекло и пот, заливающий глаза, было плохо видно, но Иона был уверен, что в этот момент толпа жителей прильнула к стеклу с внутренней стороны купола, глядя на снижающуюся подлодку.

Судя по виду купола, лодка снижалась довольно быстро. Иона крикнул пассажирам, чтоб приготовились к жесткой посадке, которая могла произойти в любую секунду, раз он мог уже разглядеть зевак с Ленинджера. Удар об илистое дно должен был произойти…

…Но не происходил.

Что-то было не так. Инстинкт подсказал ему причину раньше, чем он осознал ее, у него заложило уши, и он несколько раз чихнул. Реакция на изменяющееся давление.

О нет!

Петри и Иона смотрели на жителей колонии, которые в отчаянии наблюдали, как «Птица» ухнула куда-то ниже уровня дна… и продолжала снижаться. Точнее, это сам купол Ленинджера продолжал подниматься, все выше и выше, несясь навстречу смерти вместе со всем, что было внутри него; его основание разрушилось при последнем мощном ударе кометы. Как и в случае с колонией Безо, судьба Ленинджера была внезапной, и эвакуировать жителей не успели.

С бессильным криком Иона отвернулся от окна и бросился выполнять то, что был должен. Проверить приборы. Абсолютные показания манометра нельзя было использовать, но по относительным значениям можно было определить, опускались ли они. Не только по отношению к обреченной колонии, но что они реально опускались в каньон, а не…

— Поднимаемся, — глухо сказал он Петри, и она прижалась к нему, положив голову на его плечо. Он обнял ее за талию, словно они были женаты всю жизнь.

— Что мы еще можем сделать? — спросила она.

Он пожал плечами.

— Не так уж много. Заполнить цистерны до конца. Но они и так почти полные, а веса недостаточно. Он слишком сильно тянет. — Иона указал на «Гордость Лауссана» через лобовое стекло; пять крупных, заполненных воздухом отсеков обеспечивали достаточную плавучесть, чтобы преодолеть сопротивление их маленького грузовичка.

— Но… почему бы им не сделать то же самое? Заполнить свои баллоны…

— Балластные цистерны. Сожалею, моя любимая. У них они не такие вместительные. Только несколько небольших цистерн для регулировки дифферента.

Иона продолжал говорить как ни в чем не бывало, действуя согласно роли капитана, хотя желудок его сжимался от ужаса, пока он объяснял, как внешние якоря экономят внутреннее пространство. Кроме того, новые суда сделаны из пузырей с более тонкими стеклами. Никто не хочет перегружать их лишними отверстиями, клапанами и прочим.

— И ни у кого нет твоего нового насоса, — добавила Петри. Ее ободряющий тон значил для Ионы в эти последние минуты больше, чем он мог ожидать.

— Конечно… — задумчиво сказал он.

— Да? Ты что-то придумал?

— Ну, если бы мы перерезали страховочный трос…

— Мы погрузимся обратно! — Петри нахмурилась. — Но мы их единственный шанс. Без нашего веса они выстрелят в небо, как косточка из трубки.