Рассказы Андрюши Мыльника - [2]
Нет, без красного цвета никак нельзя.
Старушка с яблоками
Мы идём с Колей Зайцевым из школы, вдруг видим, старушка через улицу переходит. Переходит, а сама не видит, что у неё из сетки яблоки сыплются.
Кинулись мы подбирать их, а из-за поворота машина — вззз… Шофёр выскочил и давай нас ругать. Потом уехал.
А мы догнали старушку, отдаём ей яблоки. Она нам и говорит:
— Не хочу я на эти яблоки смотреть даже. У меня из-за вас чуть сердце не разорвалось. Нашли из-за чего жизнью рисковать.
Вот как получается: мы ей помочь хотели, а у неё из-за нас чуть сердце не разорвалось!
Примула
Маргарита Игоревна сказала, чтоб мы принесли в класс цветы. У нас дома нет цветов, но мы с Колей Зайцевым решили, что мне нельзя отставать от других и надо пойти и купить цветы.
На Красном проспекте есть цветочный киоск. Мы подошли и узнали, что самые дешёвые цветы стоят восемьдесят копеек. Хоть они самые дешёвые, они самые красивые. Примулы называются. У них много листьев, а из листьев растёт ножка с цветами. Прямо такая шапка получается. Красная, или белая, или сиреневая… Мы выбрали красную. То есть так… глазами выбрали. Купить-то денег у нас не было.
Мы попросили продавщицу не продавать этот цветок, а сами за деньгами побежали. А куда побежишь? Не хотелось мне на этот раз у мамы просить. Я у неё и так без конца прошу: то на кино, то на тетради, то на марки, то ещё на что-нибудь…
Задумались мы с Колей. Думали, думали и придумали. То есть не я, а Коля придумал. Я же говорил, что он очень умный. Придумал он, что деньги надо заработать. Только как заработать? Макулатуру всю давно собрали, металлолом тоже.
Пошли мы с Колей на улицу Володарского, туда, где дачи настроены. У них у всех садики, огородики.
Пришли мы к одному дому, вошли в калитку, смотрим: сидит на столе — там у них такой стол, в землю врытый, — не то девчонка, не то взрослая и газеты читает. Ну, думаем, сейчас ругаться будет. А она нет.
— Вы, мальчики, за макулатурой? Опоздали, уже приходили.
Мы ей говорим:
— Нет, мы не за макулатурой. А нет ли у вас работы какой?
— А зачем?
Мы всё честь по чести рассказали ей.
— Подождите, — говорит.
Ушла она в дом, а потом выходит и рубль нам подаёт.
Мне чего-то так стыдно стало. Сам не понимаю чего.
А Коля сразу сообразил и говорит:
— Мы не попрошайки. Нам даром не надо.
Она покраснела вся и сразу стала нас прогонять:
— Идите отсюда, раз вы такие гордые!
Мы пошли, а когда до калитки дошли, она нас снова позвала.
— Есть, — говорит, — если хотите, работа — из болота тащить бегемота.
Это, значит, тяжёлая работа, а бегемотом она кирпичи назвала. В сарай их надо было со двора перетаскать. Целых пятнадцать штук!
Мы с Колей таскали, таскали…
Вот, кажется, кирпич маленький, лёгкий.
А три кирпича еле-еле донесёшь, и то согнувшись. Когда кончили таскать, я и разогнуться-то не сразу смог. И руки у меня потом целый день дрожали.
На заработанный рубль мы пошли и купили примулу. Идём оба грязные от кирпичей, потные, руки-ноги как чужие.
А только взяли этот цветок — красную шапочку, — прямо петь захотелось.
Теперь он у нас в классе на окне стоит.
Я его часто-часто поливаю, и у него уже целых три шапочки выросли.
И все говорят, что это самый красивый цветок. Только одна Кругликова говорит, что ничего особенного.
Про собаку
Собака хорошо знает, что она собака. Я вот встречу собаку, скажу ей:
— Собака!
Она сразу на меня посмотрит. А иногда и хвостом завиляет.
Далеко-далеко увижу, крикну:
— Собака!
Она услышит — обязательно повернётся. Я много раз проверял.
А крикнешь другие слова: «поезд» или «небо», — и внимания не обратит. А на «собаку» сразу откликается, бывает, иногда даже прибежит. Прибежит и в глаза смотрит: зачем звал?
Я тогда ей говорю:
— Здравствуй, собака. Как живёшь? Хорошая ты, умная.
А она понимает, довольна.
Я очень люблю собак. Они умные. И они наши друзья.
В парке
Мы с ребятами пошли в парк. Там пионеры скворечники прибивали. Много скворечников. Прилетят скворцы, а для них уже квартиры готовы. Вот обрадуются!
Вдруг один воробей — раз! — и залетел в скворечник.
Сначала все рассердились, стали кричать, камнями кидать. А потом решили: что ж такого, пока скворцов нет, пусть поживёт воробей. Воробьям тоже где-то жить надо. Для них ведь никто не строит домиков. Если бы строили, то зачем им в чужой лезть. Правда же?
Кругликова
В том дворе, где Кругликова живёт, качели есть, песочница, сетка для волейбола. Всё, что хочешь. И к ним много ребят ходит.
Я один раз тоже пошёл, хотел на качелях покататься, а там Кругликова была.
Она меня увидела и говорит:
— Ты чего в чужой двор пришёл? Уходи.
Я не хотел уходить, пошёл к качелям, а она загородила их и опять говорит:
— Уходи. Всё равно кататься не дам. Не твои качели.
Я и ушёл.
А вечером гляжу, она в наш двор с бидоном идёт. Хотел я её сначала не пустить, а потом думаю: чего я её не пущу? И пустил.
Сегодня после уроков я опять пошёл к ним во двор, а она меня опять не пустила. Ничего, вечером она опять к нам пойдёт с бидоном, а я её опять пущу. Всё равно ей наконец стыдно станет, что я её пускаю, а она меня нет.
Кока
Если я что-нибудь не так сделаю, мама мне обязательно скажет:
