Расплата - [9]
— Гражданин начальник! — обращается Мисюра к Макарову. — Кончайте комедию!
— Комедию! — кричит ничего не понимающая Мария Васильевна. — А помнишь, как тебя, пацана, жеребенок копытом по голове ударил? Пять километров несла на руках к доктору…
— И шрам остался? — выясняет Макаров.
— Как молодой месяц, на правой стороне головы.
Составлен еще один протокол и подписан. Вышли опознаваемые и понятые, остался Мисюра.
Позвонил полковник по телефону, заходит судебно-медицинский эксперт Снегуров. Осмотрел голову Мисюры, появился еще один акт экспертизы — зафиксирован дугообразный шрам.
— Будем продолжать опознание или хватит? — спрашивает Макаров.
— Хватит! — отвечает Мисюра. — Моя анкета, буду давать показания.
— Только, Николай Иванович, уговор: решили давать показания — выкладывайте всю правду, без утайки.
— Незачем утаивать, — вздыхает Мисюра. — Думаете, легко было столько лет тащить такой груз, таиться и ждать.
3
Сороковую годовщину своей любви Данута Лещинская и Якоб Брович решили отпраздновать большим путешествием: Львов — Нюрнберг — Саарбрюккен. Во Львове родилась их любовь, закалилась в невиданных муках. Любят Львов как лучшие дни молодости, встречи с ним — светлые праздники. Нюрнберг и Саарбрюккен необходимы для подготовки книги.
Сороковая годовщина любви! Так уж повелось у Дануты и Якоба, что отмечают не день свадьбы (не было этого дня), не день регистрации брака (намного отстал он от любви). Какими встречают нынешнюю годовщину? Лучи морщин и поседевшие волосы не лишили Дануту былой привлекательности. В красоте, идущей к закату, как у солнца на краю горизонта, своя неповторимая прелесть. А может, рождена эта прелесть тем, что у главного редактора варшавского журнала «Штандар люду» нет бездумных минут, что она не знает, где и когда начнут одолевать новые замыслы. Журналистика! Любимая, дающая жизнь и пожирающая ее.
У Якоба идеальный пробор разделяет изрядно поредевшие волосы, но в глазах — задор молодости, до сих пор привлекающий внимание женщин. Тема всей жизни — борьба с фашизмом, хоть и разгромленным, однако вновь возрождающимся в западных странах. Пять его книг изданы на нескольких языках.
Ранним утром Данута и Якоб прибыли во Львов, на такси добрались до гостиницы. Разглядывают красивое семиэтажное здание, фонтан, кинотеатр, уходящие вдаль многоэтажные дома, аллею стройных тополей.
— Не было этой улицы, этих прекрасных домов, был плац спекулянтов, — вспоминаются Якобу Яновский лагерь, бригада по уборке городских улиц и он сам — подметальщик. — Здесь хозяйничали гестаповцы и полицаи, промышляли спекулянты и воры, нищета торговала нищетой. Тащилась по рынку женщина с изможденным лицом и большим чайником, продавая эрзац-кофе. Десятилетняя девочка в болтающемся на худеньком тельце рванье упрашивала купить для ребенка леденцы-петушки. Тут и там возникала размалеванная особа в шляпе с птичьими перьями и муфтой невероятных размеров, напевая веселую песенку: «Водка греет и морозит, одна радость, одна польза!» Но радости не было, были горе и страх перед новой, еще большей бедой. И беда приходила: начиналась облава, рынок охватывали смятение и паника. Задержанных грабили, угоняли в лагеря и в Германию. А здесь, — указывает Якоб на кинотеатр, — находилось варьете, на большой круглой будке висели афиши с полуголыми девицами. У этой афиши, после года лагерных мук, меня встретил Иван Лобищак. Тогда и мы…
— Помню, — шепчет сквозь слезы Данута. — Все помню. Устроились Данута и Якоб в гостинице и отправились на Высокий Замок — в парк их молодости. Снова встретились с каменным львом, верным стражем интимных свиданий, полюбовались перспективой прекрасного города. А потом потянуло на бывшую Жолкевскую, нынешнюю улицу Богдана Хмельницкого. Долго стоят у заветного дома, вспоминают счастье и муки, в мыслях — Иван Лобищак, их спаситель, погибший в бою. Улицы-воспоминания довели до красной кирпичной стены, окружавшей когда-то Яновский лагерь, где сотни тысяч человеческих жизней стали пеплом и озером крови. Идут вдоль стены, переживают страдания и муки, свои и тысяч погибших.
Затем отправились к Эдмунду Кону. Шесть лет не виделись, раньше чаще встречались. Четырежды на судебных процессах во Львове изобличали изменников-вахманов, рьяных помощников эсэсовских палачей. И на каждом процессе вместе с ними свидетельствовал инженер Эдмунд Кон. Встречи с Эдмундом — и радость, и грусть.
Данута и Якоб вышли с Гвардейской на Бой-Желенского, бывшую улицу Абрагамовичей — последний путь многих ученых, деятелей культуры, казненных фашистами на Вулецких холмах. Прошли несколько домов, поднялись на третий этаж, позвонили.
Распахнул Эдмунд дверь, застыл на пороге.
— Явился комендант лагерной гвардии, а помощник набрал в рот воды, — шутливо выговаривает Якоб.
Схватил Эдмунд Якоба в объятия, кричит во весь голос:
— Леся! Леся!
Обнялись, расцеловались, Якоб любуется Лесей:
— Не берет тебя время!
— Время! Когда-то в нем расцвела моя жизнь, теперь в нем цветет жизнь детей. Дочь — врач, имеет двух ребятишек, сын — инженер, в прошлом году отпраздновал свадьбу.
— На десять лет позже меня закончил строительный факультет. Успехи значительно лучше отцовских, — смеется Эдмунд.
Повесть отображает трагические события в лагере для еврейского населения во Львове — гетто Юденлаг, где за голды фашистской оккупации было уничтожено почти сто сорок тысяч человек. рассказывая о злодеяниях гитлеровцев, автор разоблачает сионистов — членов юденрата и полицейских, которые ради своего спасения отправляли на смерть тысячи людей.
Отношения двух начал, этнографических и бытовых, входивших в состав Великого княжества Литовского, попытки к их взаимному сближению и взаимное их воздействие друг на друга составляют главный интерес истории Великого княжества Литовского в указанный период времени. Воспроизведение условий, при которых слагалась в это время общественная жизнь Великого княжества Литовского, насколько это возможно при неполноте и разрозненности дошедших до нас источников, и составит предмет настоящего исследования.
Книга известного советского археолога В. А. Ранова продолжает тему, начатую Г. Н. Матюшиным в книге «Три миллиона лет до нашей эры» (М., Просвещение, 1986). Автор рассказывает о становлении первобытного человека и развитии его орудий труда, освещает новейшие открытия археологов. Выдвигаются гипотезы о путях расселения человека по нашей планете, описываются раскопки самых древних стоянок на территории СССР. Книга предназначена для учащихся, интересующихся археологией и историей.
Книга рассказывает о крупнейших крестьянских восстаниях второй половины XIV в. в Китае, которые привели к изгнанию чужеземных завоевателей и утверждению на престоле китайской династии Мин. Автор характеризует политическую обстановку в Китае в 50–60-х годах XIV в., выясняет причины восстаний, анализирует их движущие силы и описывает их ход, убедительно показывает феодальное перерождение руководящей группировки Чжу Юань-чжана.
Александр Андреевич Расплетин (1908–1967) — выдающийся ученый в области радиотехники и электротехники, генеральный конструктор радиоэлектронных систем зенитного управляемого ракетного оружия, академик, Герой Социалистического Труда. Главное дело его жизни — создание непроницаемой системы защиты Москвы от средств воздушного нападения — носителей атомного оружия. Его последующие разработки позволили создать эффективную систему противовоздушной обороны страны и обеспечить ее национальную безопасность. О его таланте и глубоких знаниях, крупномасштабном мышлении и внимании к мельчайшим деталям, исключительной целеустремленности и полной самоотдаче, умении руководить и принимать решения, сплачивать большие коллективы для реализации важнейших научных задач рассказывают авторы, основываясь на редких архивных материалах.
Что же означает понятие женщина-фараон? Каким образом стал возможен подобный феномен? В результате каких событий женщина могла занять египетский престол в качестве владыки верхнего и Нижнего Египта, а значит, обладать безграничной властью? Нужно ли рассматривать подобное явление как нечто совершенно эксклюзивное и воспринимать его как каприз, случайность хода истории или это проявление законного права женщин, реализованное лишь немногими из них? В книге затронут не только кульминационный момент прихода женщины к власти, но и то, благодаря чему стало возможным подобное изменение в ее судьбе, как долго этим женщинам удавалось удержаться на престоле, что думали об этом сами египтяне, и не являлось ли наличие женщины-фараона противоречием давним законам и традициям.
От издателя Очевидным достоинством этой книги является высокая степень достоверности анализа ряда важнейших событий двух войн - Первой мировой и Великой Отечественной, основанного на данных историко-архивных документов. На примере 227-го пехотного Епифанского полка (1914-1917 гг.) приводятся подлинные документы о порядке прохождения службы в царской армии, дисциплинарной практике, оформлении очередных званий, наград, ранений и пр. Учитывая, что история Великой Отечественной войны, к сожаления, до сих пор в значительной степени малодостоверна, автор, отбросив идеологические подгонки, искажения и мифы партаппарата советского периода, сумел объективно, на основе архивных документов, проанализировать такие заметные события Великой Отечественной войны, как: Нарофоминский прорыв немцев, гибель командарма-33 М.Г.Ефремова, Ржевско-Вяземские операции (в том числе "Марс"), Курская битва и Прохоровское сражение, ошибки при штурме Зееловских высот и проведении всей Берлинской операции, причины неоправданно огромных безвозвратных потерь армии.