Раскрытие скрытого за завесой для сведущих в тайнах сердец - [67]

Короче говоря, можно заметить, что довольство человека – это невозмутимость (истива-йи диль) перед ударами и дарами Судьбы и стойкость духа (истикамат) в жизненной круговерти независимо от того, является она проявлением Божественной красоты (джамал) или Божественного величия (джалал), так что человек равно невозмутим, когда горит в огне гнева или пронизан светом милости, ведь и гнев, и милость – свидетельства Божьи, а всё исходящее от Бога для него благо.

Предводителя верных Хусейна ибн Али спросили о высказывании Абу Зарра Гифари:

Нищету я ставлю над достатком, а недуг – над исцелением.

Хусейн ответил:

Бог да благословит Абу Зарра! А я скажу, что для человека, стоящего перед выбором, лучше всего не избирать вовсе – кроме того, что избрал для него Бог.

Когда человек, видя, что избрал для него Бог, сам отрешён от выбора, он избегает всех бед. Однако это невозможно в состоянии «отсутствия» (гайбат) и требует присутствия с Богом (хузур), поскольку «довольство изгоняет беды и исцеляет от небрежения», очищает сердце от мыслей об ином-чем-Бог и освобождает его от уз горестей. А отсутствие приводит к потере (раханидан) довольства.

С точки зрения этики довольство – это согласие знающего с тем, что и прибыток, и убыток – в ведении Господа, и твёрдая вера в то, что Бог взирает на него во всех жизненных перипетиях.

Есть четыре класса умиротворённых людей:

1) те, кто довольствуется Божьим даром ('ата) духовного знания (ма'рифат);

2) те, кто довольствуется благом (ну'ма) этого мира;

3) те, кто довольствуется бедствиями (бала), которые заключаются в различных испытаниях;

4) те, кто довольствуется избранностью (истифа), суть которой – любовь (махаббат).

Кто переводит взгляд с дара на Дарителя, тот приемлет дар всей душой, а когда дар принимается именно так, то тревоги и печали покидают сердце.

Кто переводит взгляд с Дарителя на дар, тот утрачивает дар и следует по пути довольства на свой страх и риск. Его поиски болезненны и мучительны, а духовное знание достигается, лишь когда его истинная природа проявляется Божественным образом. А так как духовное знание, обретаемое собственными усилиями, является оковами и «завесой», то такое знание есть неотёсанность (накират).

Кто довольствуется этим миром, без Бога, – тот вовлечён в процесс саморазрушения и гибели, поскольку весь мир не стоит того, чтобы друг Божий устремил к нему своё сердце или впустил в свой ум заботу о нём. Счастье оказывается счастьем, лишь когда оно подводит к Подателю счастья, иначе же это – несчастье.

Кто принимает несчастье, которое насылает Господь, тот довольствуется им, поскольку и в несчастье он видит его Подателя и способен вынести его боль благодаря созерцанию Того, кто послал его. Более того, он не воспринимает несчастье как нечто мучительное – настолько сильна его радость от созерцания своей Возлюбленной.

И наконец, те, кто довольствуется тем, что избирает для них Господь, являются Его возлюбленными. Их бытие иллюзорно, ибо и в Его гневе, и в Его довольстве их сердца находятся в Присутствии Чистоты и в Саду Близости; у них нет мыслей о тварном, они ускользнули от уз «стоянок» и «состояний» и посвятили себя любви к Нему. Их довольство не может потерпеть убытка, ибо довольство с Богом есть проявление Царствия [Божьего].

Высказывания о довольстве

В Речениях говорится, что Муса [Моисей] сказал:

– О Боже, что мне совершить, чтобы угодить Тебе?

Господь ответил:

– Это не в твоих силах, о Муса!

Муса преклонил колени, поклоняясь Господу, и молил Его, и Господь явил ему откровение, сказав:

– О сын Имрана, моё довольство тобою – это твоё довольство Моим заветом.

То есть когда человек доволен Божьими предписаниями – это знак того, что Бог доволен им.

Бишр Хафи спросил Фузайля ибн Ийяза, что выше – отрешённость от мирского (зухд) или принятие того, что есть. Фузайль ответил:

«Принятие того, что есть, поскольку удовольствованный не желает более высокой ступени» – то есть над отрешённостью есть ступень, которой желает достигнуть отказавшийся от мира, но выше довольства нет иной ступени, которой хотел бы достигнуть удовольствованный. Святыня выше, чем ведущие в неё врата.

Эта история доказывает правильность положения Мухасиби о том, что довольство относится к «состояниям» и Божественным дарам, а не к духовным стадиям, которые достигаются [своими усилиями]. Однако возможно, что удовольствованный человек всё же имеет желания.

Посланник говорил в своих молитвах:

«О Боже, прошу у Тебя довольства после прихода предписанного Тобою (ар-рида ба'д аль-када)» – то есть «храни меня в таком состоянии, чтобы после прихода предписанного Тобою я принял то, что мне назначено Судьбой». Здесь важен тот момент, что довольство следует за предначертанием, поскольку, предшествуя, оно оказалось бы лишь дозволением быть довольным, а это не то же самое, что довольство как таковое.

Абу'ль-Аббас ибн Ата говорит:

«Довольство – это когда сердце принимает как благо то, что от века суждено ему Господом» – то есть что бы ни случалось с человеком – он воспринимает это как извечную волю Божью и Его последнее предписание, и потому человек сохраняет внутреннее спокойствие и не страдает.