Раскол дома - [58]

Мать напишет ей письмо, где собирается спросить, могу ли я остановиться у нее на пару ночей, потому что я объяснил, что хочу поехать на континент, прежде чем начнутся занятия в университете. Если окажется, что я еще менее пригоден к серьезным делам, чем думаю, я вернусь к началу занятий. Но я надеюсь, что мне удастся подключиться и помочь изменить ситуацию. Если я останусь, расскажи им всем, где я, хорошо? Но не признавайся, что ты знала, скажи, что я написал тебе из Арля.

Если они решат, что ты знала обо всем с самого начала, тебе всыплют за то, что ты не остановила меня. Лошади будут рады тебе, когда вернешься. И Молодой Стэн тоже, потому что какое-то время ему придется управляться с ними одному.

Скоро я еще напишу тебе, Брайди. Надеюсь, ты полна энтузиазма и что указанная в программе обучения дегустация вин будет интересной. Во Франции тебе стоит научиться по-настоящему разбираться в вине. Возможно, я чуть-чуть помогу, когда приеду.

С приветом.

Твой кузен Джеймс».

Брайди порвала письмо на мелкие кусочки, собрала в горсть и выбросила в корзину для мусора, стоявшую под окном. Никто не должен знать о его планах, потому что это и ее планы тоже. Она захватила с собой сапоги для верховой езды, что вызвало раздражение у ее матери, когда она помогала Брайди собираться.

– Зачем, скажи на милость, они тебе понадобились?

– Может быть, там будут конюшни, где можно покататься на лошади.

Мать покачала головой и положила их на самое дно чемодана вместе с обнаруженными ею бриджами.

– Удивляюсь, что ты смогла оторваться от них хотя бы на эти несколько месяцев. Это еще большой вопрос, кто будет скучать больше – ты по лошадям или лошади по тебе.

В какой-то момент во время занятий в школе она усомнилась в своей цели. Ей так нравилось учиться, и мысль о возможности помочь своим искусством Истерли Холлу так вдохновляла ее. Но Джеймс намерен что-то делать, значит, и она должна тоже.

Глава 15

Париж, август 1937 г.

В этот день Ужасное Трио мсье Алларда, а именно – Брайди, Марта и Люси, встретились на продуктовом рынке в семь тридцать утра. Им предстояло приготовить собственный вариант грибного супа, таково было условие получения диплома. Мсье Аллард настаивал на том, чтобы они создали такой вкус, который он никогда раньше не пробовал. Втроем они искали грибы на свой вкус, выбирая самые лучшие, после чего пошли выпить по чашке кофе тут же на рынке, в кафе. Они устроились снаружи, обсуждая двух баскских беженок, которых должны были принять на работу в Истерли Холл. Марта чуть не сплюнула, проклиная немецкий легион Кондор, разбомбивший порт.

– Мы слишком хорошо знаем гансов еще с той войны. И у нас нет канала, как у вас, милая Брайди. Как вам повезло, что вас отделяет Ла-Манш.

Некоторое время они молчали, погрузившись в свои мысли. Потом Люси сказала:

– Снова они не придут.

Опять наступило молчание. Брайди посмотрела на часы и откинулась на спинку стула. Хотя на часах было только восемь утра, августовское солнце уже грело. Как это приятно! А скоро, когда приедет Джеймс, они отправятся в Испанию, и там будет еще жарче. Надо надеяться, он продвигается в испанском, как и она старалась что-то выучить. Если он будет говорить по-баскски, она сможет от него научиться.

– Я совсем забыла, мне же нужны несколько веточек укропа, – пробормотала она. Ее спутницы засмеялись. Люси взяла свою корзинку и встала.

– Слушаем Брайди: еда в первую очередь, политика подождет.

Марта, отпивая кофе, только качала головой.

– Чокнутые англичане.

– Грибной суп в любой ситуации стоит на первом месте, – произнесла Брайди и повернулась, чтобы снова идти на рынок. Прекрасно, если ее подруги будут именно так о ней думать, потому что, когда приедет Джеймс, ее не будут подозревать и не будут пытаться остановить или, того хуже, сказать мадам Бошень.

Когда она вернулась в школу, на кухне, оборудованной многочисленными рабочими столами и электрическими плитами, было вполовину меньше народу по сравнению с началом занятий. Дебютантки, с которыми Брайди сидела за одним столом, продержались всего две недели. По всей видимости, пачкать пальчики не входило в их представления о «завершении образования». Остальные последовали их примеру, и теперь в классе остались только те дебютантки, которые, к их собственному удивлению, заинтересовались кулинарией, и несколько поварих, с самого начала нацеленных на обучение. Брайди нравилось гудение голосов на кухне – оно напоминало ей дом. И ей нравились ее подруги, Марта и Люси, но она всегда сохраняла некоторую дистанцию, потому что ей придется скоро их бросить. Мсье Аллард уже стоял за ее плечом, глядя, как она крупно режет грибы, оставляя ножки.

– Может быть, все-таки лучше отрезать ножки? – посоветовал он. Она возразила:

– Мама говорит, что самый выраженный вкус грибов сосредоточен как раз в ножках.

Она поймала себя на том, что говорит его терминами.

– Ах, ну да, – отозвался он. – Если мама так говорит, кто я такой, чтобы не соглашаться?

Он похлопал ее по плечу и прошел дальше. В классе засмеялись – вместе с ней, а не над ней. Он сказал:

– Помните, девушки, что вы должны серьезно отнестись к этим последним неделям. Потому что, когда наступит осень, вы вернетесь домой и должны будете применять на деле то, чему здесь научились. Или не применять, Мишель.