Раньше я бывал зверем, теперь со мной всё в порядке - [11]
В то время, похоже, девочки были доступны везде, и ничто не могло меня остановить, или, так или иначе, я так думал. Моей второй пламенной страстью была жена шахтёра, к этому времени я стал настолько самоуверен и нахален — что откладывать ни в малейшей степени не желал.
— Во всяком случае, — объясняла она мне, — он работает в ночную смену, а днём отсыпается.
Великолепная возможность гулять на стороне.
Смуглая шатенка, гибкая как лань, приятной наружности, гордая своей фигурой, давшей жизнь своему первому ребёнку. Входя, она сразу задирала свой свитер и начинала, глядя на меня через всю комнату, ласкать свою грудь со словами: «Тебе нравятся они, не правда ли они привлекательны?» Но я не отвечал — я действовал, секунда — и я зарывался в них. Она приходила на мои концерты, а когда торопилась домой к тому времени как просыпался её старик, то наклонялась для меня прямо на заднем дворе во время антракта или даже на остановке автобуса. Она по–своему запомнилась мне, и я многое почерпнул из общения с ней. Она была очень красива, и я понимал, где–то между строк — очень опасна. Но тогда я не брал ещё в расчёт, что значит брак для двух людей, не то чтоб я этим не интересовался, я просто ничего об этом не знал, и настало для меня время, когда я получил свой первый «большой урок».
Она сводила меня с ума до такой степени, что хотя кругом было полно цыпочек — стоило протянуть лишь руку — везде я искал только её. Так и случилось в тот вечер. Она предупредила меня, что в четверг у её старика выходной, и они пойдут потанцевать в Рекс, в приморской части города, на самом берегу залива Уитли. Но я всё же приполз туда. Мне просто необходимо было её видеть.
Только я вошёл, как наткнулся на Рыжего Алекса.
— Ой–ой, она уже здесь, — сообщил он, — я имею в виду ту брюнеточку, с которой ты, как я заметил, всё время уединяешься, верно?
— Да, ты верно вычислил.
Но он прервал меня и, наклонившись ко мне, сказал:
— Она здесь со своим стариком.
— Да, э… ничего нового, я знаю, она замужем, а что?
— Да то, что замужем на все сто. Он работает в том же забое, что и мой брат. А он–то тебя хорошо знает. Будь осторожен. Я тебя предупредил, — сказал мне Рыжий Алекс, погрозив пальцем.
Впервые я не на шутку перепугался и нервно оглянулся, в то время как Алекс дружески хлопнул меня по плечу.
Под красным огоньком над дверью в дамскую комнату увидел я её, в вечернем фиолетовом платье, настоящую сердцеедку, каждым дюймом своего тела. И тут я поймал её взгляд, на мгновение обернувшись (она придержала качнувшуюся в её сторону дверь) и блеснув огнями своих карих глаз. Я вскочил со стула и направился прямо к ней.
— Знаешь, мой старик здесь.
— Он? Но тогда почему ты преследуешь меня?
— Я не преследую тебя. Ты не хочешь со мной говорить, потому что мой старик здесь?
— Почему… что ты такое говоришь, о чём ты… ты хочешь сказать, он не догадывается?
— Он и не догадывался. Я вчера сама ему сказала.
— Ты… что ты…?
— Мне пришлось ему рассказать, Эрик. Я не могу продолжать так. Он здесь и хочет увидеться с тобой.
Я оттолкнул её в сторону, понёсся опрометью вон и выбежал на берег. Холодно. Под ногами мокрый песок. Я повернул на пляж, и вдруг передо мной возникла огромная мужская фигура.
— Вот ты где!
Я замер.
— Так это ты, тот самый чудак, который всё время поёт в клубе Downbeat в Ньюкасле?
— Да, это я. Ну и что?
— Хорошо, — его голос помрачнел. — Я слышу, ты хорошо знаком с моей госпожой. Знаешь, вот с той птичкой в фиолетовом, да–да с той, с которой ты только что говорил, пока не сбежал.
— Ну, положим, я не знал, что она замужем.
— Врёшь.
— О, нет, нисколько, — начал было я, но тут же понял всю безнадёжность этого — я был намертво схвачен огромной красной лапищей.
Один Бог знает, что говорят в такой ситуации. Гробовое молчание. Я ждал, ожидая, что вот грянет ливень на мою голову, или ногой в пах, или моя челюсть слетит с моего лица — всего.
— Слушай, дружок, — сказал он срывающимся голосом, — пожалуйста, не забирай её у меня, просто — не потакай ей. Я знаю, она — дикая штучка, но я люблю её, она — единственное, что у меня есть.
Я повернулся и посмотрел на него, огромные кулачищи он сжал так, что побелели костяшка пальцев. Что ж до меня, я страстно желал только одного: поглотили бы меня пески, или набежавшая волна смыла бы меня в море. Потрясённый его искренней простотой я сгорал со стыда.
И с того самого дня я обнаружил в себе нечто новое — уважение к чувствам другого мужчины.
*
Однажды, это было в 1958 году, в обеденном перерыве в колледже раскрываю свой любимый журнал, «Джазовый ежемесячник». Листая страницы, подскакиваю от радости, увидев нечто, что ждал многие годы. На джазовом фестивале в Антибах будет выступать ни больше, ни меньше как сам Рэй Чарльз со своим оркестром. Не верилось. Он будет там этим летом вместе с Рэйлетс и оркестром! Где достать денег и как туда добраться! Фестиваль состоится как раз в середине моих летних каникул, так что со временем порядок, да и денег я кое–как собрал. На встречу с Рэем Чарльзом я вышел из дома с «узелком» за плечами. Билет я купил по почте, воспользовавшись купоном в журнале. Я отправился в путь, о котором даже не думал и мечтать. Годами с проигрывателя не сходили ни «Рэй Чарльз в Ньюпорте», ни «Фестиваль в Атланте». Теперь же этим жарким летним вечером я шёл на юг увидеть Рэя Чарльза «живьём». Слишком всё это фантастично.
Эта книга о Японии, о жизни Анны Варги в этой удивительной стране, о таком непохожем ни на что другое мире. «Очень хотелось передать все оттенки многогранного мира, который открылся мне с приездом в Японию, – делится с читателями автор. – Средневековая японская литература была знаменита так называемым жанром дзуйхицу (по-японски, «вслед за кистью»). Он особенно полюбился мне в годы студенчества, так что книга о Японии будет чем-то похожим. Это книга мира, моего маленького мира, который начинается в Японии.
Впервые выходящие на русском языке воспоминания Августа Виннига повествуют о событиях в Прибалтике на исходе Первой мировой войны. Автор внес немалый личный вклад в появление на карте мира Эстонии и Латвии, хотя и руководствовался при этом интересами Германии. Его книга позволяет составить представление о событиях, положенных в основу эстонских и латышских национальных мифов, пестуемых уже столетие. Рассчитана как на специалистов, так и на широкий круг интересующихся историей постимперских пространств.
Валентин Михайлович Фалин не просто высокопоставленный функционер, он символ того самого ценного, что было у нас в советскую эпоху. Великий политик и дипломат, профессиональный аналитик, историк, знаток искусства, он излагал свою позицию одинаково прямо в любой аудитории – и в СМИ, и начальству, и в научном сообществе. Не юлил, не прятался за чужие спины, не менял своей позиции подобно флюгеру. Про таких как он говорят: «ушла эпоха». Но это не совсем так. Он был и остается в памяти людей той самой эпохой!
В книгу вошли воспоминания и исторические сочинения, составленные писателем, драматургом, очеркистом, поэтом и переводчиком Иваном Николаевичем Захарьиным, основанные на архивных данных и личных воспоминаниях. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Впервые в серии «Жизнь замечательных людей» выходит жизнеописание одного из величайших святых Русской православной церкви — преподобного Серафима Саровского. Его народное почитание еще при жизни достигло неимоверных высот, почитание подвижника в современном мире поразительно — иконы старца не редкость в католических и протестантских храмах по всему миру. Об авторе книги можно по праву сказать: «Он продлил земную жизнь святого Серафима». Именно его исследования поставили точку в давнем споре историков — в каком году родился Прохор Мошнин, в монашестве Серафим.