Раминар - [24]

   Она сейчас бросится", - проплыла вдалеке безразличная сонная мысль, но замороченное сознание наотрез отказывалось воспринимать её смысл. Сова распахнула крылья, отталкиваясь лапами от стола. Эрикир готов был поспорить, что в полете тело ее начало изменяться, превращаясь во что-то иное...

   И вдруг все пропало. Неожиданно яркое сияние разорвало темноту, а с ней исчезла, будто хлопнула, чуждая мертвая тишина. Глаза медленно привыкали к свету, оказавшемуся всего-навсего огоньком безбожно коптящей масляной лампы в руках вошедшего в комнату человека. Наваждение прошло, но остались воспоминания о нём, залегли в глубинах сознания.

   Олаф поставил лампу на стол.

   - Не спишь?

   Эрикир мотнул головой.

   - Все хорошо?

   - К... кошмар приснился.

   Постепенно приходя в себя, юноша уже не был уверен, видел ли он сову в своей комнате и тянулся ли минуту назад за цержей. Может, просто померещилось? Ведь в жизни такого не бывает.... Перед глазами мелькнула картина: тело птицы, вытягивающееся в полете, перья, осыпаясь, взметнувшиеся облаком позади неё.

   - Ясно. А я вот тоже... Все ворочался, да... ворочался. А потом подумал: дай, шо ли, к сыну загляну, - старик вздохнул и присел на кровать.

   Какое-то время оба молчали, следя за язычком огня, порхавшим над чашей лампы, и обоим было не до сна - каждого  одолевали мысли, одна не лучше другой. Угнетала и давила тишина. Хотелось то ли застонать, то ли заплакать.

   "Ну и тоска зеленая в крапинку", - Олаф открыл рот, решив бросить в эту тишину, как камень в воду, что-нибудь ободряющее. Но вместо удалой прибаутки у него вырвались совсем другие слова:

   - Мне не хватает твоей мамки, Эри. Я, верно, старею. Эти пустые вечера, када ты пропадаешь с друзьями... Еще седня утром я б и не подумал, шо буду говорить тебе это все... Я стал бояться одиночества и... и смерти, Эри. Не своей - вашей. Твоей и Лурга с Кританом. Я не вынесу еще одной..., - Олаф сокрушенно покачал головой, сам поражаясь тому, что сказал. И что теперь должен был делать сын, как он мог отреагировать на эту появившуюся, откуда ни возьми, тираду о смертях и потерях?

   Но самому Эрикиру страхи и тревоги отца не казались в эти мгновения беспричинными. А дело все было в том, что в темноте под столом еле виднелись птичьи перья, и юноша точно знал, что они не менее реальны, чем любой предмет в этой комнате, что они не развеются к утру подобно сонному мороку. Они были на самом деле.

   Старая Каи постукивала пальцем о ребро столешницы, пробегая взглядам по полкам с горшочками, бумажными свертками и пучками сушеных трав. Эрикир молчал. Сверх уже сказанного ему нечего было добавить, да больше от него ничего и не требовали.

   В свое время Каилара помогла Эрикиру сжиться с необычным проявлением его дара: он мог читать людей и предвидел самое ближайшее будущее, как, например, выпадение зерен на костях. Такие способности редко - если вообще -встречались среди отмеченных силой детей. Знахарка все время увещевала его заняться собой всерьез, отправиться в столицу в университет. Она чувствовала в нем потенциал. Парень точно сумел бы пробиться в ряды первокурсников Вимроуда! До чего же ей было обидно смотреть, как он довольствуется дешевыми трюками в трактире отца, когда мог бы гораздо полезнее использовать этот дар. Но Эрикир никогда не воспринимал ее слова всерьез. Его устраивало все и так, а добиваться чего-то большего мешала лень. Сейчас же Каилара восторжествовала в своей правоте и даже позволила себе немного злорадства - Эри ужасно жалел об упущенном времени. Ничего. Может быть, эта встряска заставит его задуматься над некоторыми вещами и сделает более серьезным его отношение к жизни.

   - Я не знаю, насколько силен этот колдун, и зачем ты ему понадобился. Перевертыш... мало их бывает, - ведунья задумалась, вспоминая. - Встречала я однажды такого мага. Его звали Скорняком, потому что он с собой всюду таскал сумку со шкурами животных. Когда хотел обернуться, накидывал волчий кожушок, чертил на себе знаки... и обрастал шерстью,- тряхнув седыми косами, Каилара двинулась к полкам. - Против таких умельцев есть защита. Будет сражаться с тобой, оставаясь человеком.

   - Как я буду с ним сражаться?! - с человеком, со зверем? Я ж ни жора не умею, кроме как мысли читать! И то - у болванов, у которых и так все на лицах написано!

   - В конце концов, это не моя вина. Чего кричишь здесь? Я не раз и не два говорила тебе, что "чтение" - это не предел твоего Дара, - спокойный и приглушенный голос ведуньи отбил у Эрикира всякую охоту к спорам. Кусая губы, он вспоминал, как отшучивался в ответ на предложения научить его большему. "Чему? Ох, бабуля, да сдалось оно мне!" Теперь, пристыженный и напуганный, парень совсем замолк и вроде бы даже уменьшился в размерах, скукожился весь.

   Злорадство Каилары улетучилось при одном взгляде на юношу.

   - Не делай себя слабее, чем ты есть, Эри. Это верно, что ты мог быть куда лучше подготовлен к подобной встрече, если б слушал меня, но то, что ты не ахти как велик по части магии и воли, не означает, что ты и вовсе ни на что не годен. Ведь ты все-таки мужчина. Кулаки у тебя есть. А и колдун - он всего-навсего человек. И на него найдется управа. Кроме того... если сейчас отступишь, больше никогда не найдешь в себе смелости, будешь прятаться за чьи-нибудь спины. Сперва, за мою, а когда меня не станет, найдешь другую. Это не дело, не путь для мужчины. Ты и сам понимаешь.