Ракетный гром - [45]

Руки его тогда чуть-чуть дрожали. Она удивилась, что у такого великана могут дрожать руки. «Слабенький ты, Степа», — пожалела Елена. «Только перед тобой... одной». Она погладила его по жестким волосам. Когда выпрямился, увидел: ее темные глаза были наполнены слезами. Но она как бы не чувствовала этих слез, улыбалась безмерно счастливой улыбкой...

Бородин тряхнул головой, чувствуя, что хорошо у него на душе и что он сейчас готов гору сдвинуть. Потребность что-то делать привела к мысли переставить книжный шкаф, который показался не на месте. Он передвинул его в угол, поправил книги. И уже принялся переставлять стол, как в дверях появился Малко.

— Разрешите? — Старший лейтенант с завидной лихостью щелкнул каблуками и застыл у порога.

— Проходите, вот садитесь на мое место, — показал Бородин на полукресло. — Садитесь, садитесь, не стесняйтесь...

— А вы, товарищ подполковник?

— Мне хочется постоять, поразмяться.

Малко сел.

— Как идут дела во взводе? — спросил Бородин.

— Идут, товарищ подполковник, — с грустью отозвался Малко и про себя отметил: «Настроение у замполита вроде бы хорошее, вовремя пришел».

— Что так отвечаете? Или компот, как говорит сержант Добрыйдень обнаружился? Давайте выкладывайте, слушаю...

— Вообще-то ничего особенного не случилось, — поднялся Малко.

— Сидите, сидите...

— Я, товарищ подполковник, зашел проинформировать вас о ходе социалистического соревнования во взводе, — начал издалека Малко.

— Это хорошо. Молодец... — весело похвалил Бородин. — Так обязан поступать каждый командир, не ждать, пока вызовут.

Малко похлопал по карманам.

— Можно курить, —- сказал Бородин и положил на стол пачку сигарет.

— Прикинул я сегодня, кто и как выполняет свои обязательства. Общая картина вроде бы неплохая. Но вот оператор у меня не тянет. Боюсь, завалит он взвод. А я понимаю, товарищ подполковник, что социалистическое соревнование тогда чего-то стоит, когда все подразделения разом выходят на рубеж обязательств, без отстающих.

— Верно, Михаил Савельевич, именно без отстающих, — радостно подхватил Бородин.

— Есть у меня просьба к вам, товарищ подполковник. Это даже не просьба, а предложение. Помните партийное собрание? Вот я и зашел... Все мы трудимся ради общего дела — боевой готовности. Наша копилка — это готовность всей части, — подчеркнул Малко. — Не посмотреть ли нам на расстановку сил в подразделениях? Может быть, действительно где-то слишком жирно со специалистами, а где-то бедно. Ну, скажем, в подразделении лейтенанта Узлова все специалисты имеют классность. С таким составом легко попасть на Доску отличников. А вот с таким оператором, как рядовой Гросулов, дальше проработки на партийном собрании не уйдешь.

— Что вы конкретно предлагаете? — нетерпеливо бросил Бородин. Слово «проработка» ему не понравилось, и он насторожился.

— Для начала ефрейтора Цыганка перевести в мой взвод, а рядового Гросулова — во взвод Узлова. Он там среди хороших специалистов быстро подтянется. Надо же все-таки учитывать и то, что рядовой Гросулов не просто солдат. Генералу, наверное, не безразлично, как его сын служит... Ругайте меня, но я часто говорю: этого солдата мне не поднять выше тройки.

— Н-да. Может, вы и правы, — подумав, сказал Бородин. — Но пойдет ли Цыганок к вам, согласится ли на это Узлов? Как проявит себя в новом коллективе Гросулов?

— А приказ? Приказ, товарищ подполковник, — закон для подчиненного. Ведь это будет произведено ради общей копилки. — снова загорячился Малко, — не ради моей славы, а ради того, чтобы вся часть разом вышла на намеченный рубеж... До боевых пусков осталось немного...

— Да, да, именно так. Позвольте-ка мне сесть на свое место, здесь мне как-то ловчее решать дела...

Малко поднялся, тайком посмотрел на Бородина: замполит уже не казался ему таким веселым, как в начале разговора. «Неужели не поддержит?» — затревожился старший лейтенант.

— Значит, вы просите перевести к вам оператора Цыганка, а рядового Гросулова направить во взвод Узлова? Так я вас понял?

— Так, товарищ подполковник... Я в смысле общей копилки...

— Не пойму я вашу копилку, — скривился Бородин. — Не пойму главного: для чего вы ее придумали?

— Как предложение, товарищ подполковник...

— А может быть, для того, чтобы заполучить себе лучшего специалиста? — в упор поглядел Бородин.

— Это вам, товарищ подполковник, показалось...

— Очень рад, если показалось. Что у вас еще?

— Все, только это предложение...

Бородин потер лоб, сказал:

— Н-да, значит, Гросулов не может подняться выше тройки?

— Не может... Вот на баяне... он и на пятерку потянет...

— Так что ж делать? Может быть, Михаил Савельевич, устроить ему небольшую стажировку во взводе Узлова? Пусть он там потрется среди хороших специалистов, посмотрит на работу того же Цыганка. Я поговорю с командиром части, он предоставит возможность. Как вы смотрите?

— Это идея! — приободрился Малко. — Пусть потрется, пусть посмотрит. Хорошая идея, товарищ подполковник.

V

Наташа слышала, как Громов умывался под краном, громко фыркая и отдуваясь. Потом оделся, вышел на балкон, загремел спичками, закуривая. «Что же он так?»—рассуждала Наташа, лежа в кровати и прислушиваясь к каждому движению мужа: она уходила на работу значительно позднее, но всегда провожала его до калитки. Будильник еще молчал (как только он зазвенит, она поднимается). «Что же так? Похоже, чем-то расстроен, неужели приездом мамы?.. Не может быть».