Рагнарек. Истинная история ариев, асов и ванов - [46]

— Привет тебе, Локи, — затянула она сладко. — Рог мой прими и меня на пиру могучих богов в речах не порочь.

Не ожидавший такого подхалимажа Локи взял рог и выпил, помолчал, но заметив входящего в ограду Тора, все-таки высказался и притом так, чтобы всем все было слышно: — Порочить не стал бы, когда б ты и впрямь была неприступной; но знаю с одним молодцом — и мне ли не знать! — изменила ты мужу, — то был злобный Локи!

— Мерзостный, смолкни! — в гневе рявкнул Тор. — Иль принудит к молчанью тебя молот мой Мьёльнир! Главу с твоих плеч вмиг я снесу, и конец твой настанет!

— Если ты захочешь так наказать всех тех, кто спал с твоей женой, тебе придется перебить пол-Асгарда, начиная с твоего папочки! — продолжал травить Тора Локи.

— Мерзостный, смолкни! Я зашибу тебя, как турса!

— Не стоит так уж сильно хвалиться своими подвигами в Турцистане! Мне рассказывал некий Харбард, как ты там гонял по горам жалких турсен и играл в камешки с турсенскими детишками! На большее ты там оказался неспособен!

— Я там твоему сыну Бале морду разбил! Не знаешь?!

— Ой! Тор, расскажи, а что у тебя после вышло все-таки с другим моим сыном Фенрисом?! Он такой хулиган, и говорят, что из-за него тебе до сих пор трудно кусать. Тебе стоило бы отомстить ему. Но все-таки сначала посоветуйся со своим дружком Тюром — стоит ли? Кстати, почему это его еще зовут Цив или Сив? Так ведь, кажется, зовут и твою жену? — Локи опять вспомнил свою старую оскорбительную выдумку.

— Ну, все!! — заорал Тор, хватаясь за свой молот, и его лицо побагровело.

В следующую секунду он метнул смертоносный Мьёльнир, но Локи ловко уклонился и тяжелый каменный топор разнес вдребезги один из столов. Хорошо, что все успели из-за него выскочить и расступиться. Воспользовавшись этим, Локи, перескакивая через столы, бросился бежать к реке. Несколько асов посмелее попытались его перехватить, но, увидев, что в руках обезумевшего Тора опять появился его Мьёльнир, отпрянули в стороны. Уловив их движение, Локи понял, что сейчас опять последует бросок и резко вильнул в сторону. Молот, кувыркаясь в воздухе, просвистел мимо и упал у самой воды. В несколько прыжков Локи достиг его и, подхватив, резко развернулся на пятке. Асы, испытывавшие какой-то суеверный страх перед Мьёльниром, быстро отступили.

— А теперь я хочу сказать несколько слов и хозяину этого сборища!! — загремел Локи. — Он называл меня своим братом, а знаете почему? Потому что я по молодости и глупости помог ему убить своего дядю и оклеветать моего отца Шифу Великого. За это он сделал меня «великим вождем»…

— Убейте его, живо! — завопил во весь голос Один при первых же оборотах разоблачительной речи Локи, и изо всей силы ударил своим рогом по столу, стараясь хоть как-то заглушить опасные слова бывшего побратима, ставшего в этот миг его смертельным врагом.

— А еще я помог ему сделаться богом! И знаете как? — продолжал Локи, несмотря на то, что теперь уже все асы кричали и стучали разными предметами по столам и лавкам.

— Несите сюда копья и луки! — надрывался Один (все оружие было удалено из пиршественной ограды по его же приказу, так как он опасался, что опьяневшие гости могут начать убивать друг друга и тем сорвать важное мероприятие).

На этом пиру Один впервые изменил собственному правилу, закрепленному в одном из его стихотворных поучений:

«Муж не должен хотя бы на миг отходить от оружья, ибо, как знать, когда оно может ему пригодиться».

— Бросайте в него камни!! — сообразил Тор. — Гоните его в реку, пусть он там утопнет!

Река и в самом деле, казалось, не давала никакого шанса тому, кто стал бы искать в ее водах спасения от врагов. От зноя этого лета ледники в горах таяли быстрее обычного, и Кунар-Ра ярилась в своем переполненном русле.

Но Локи недаром внимательно слушал поучения своего бывшего побратима. В одном из них (кстати, в самом первом) говорилось: «Если к кому-то ты входишь, хоть бы и гостем, выходы, прежде всего, огляди, чтоб живым это место всегда мог покинуть». Так что и бегство по направлению к бушующей реке отнюдь не было для Локи спонтанным проявлением страха перед молотом Тора. Как только он оказался на берегу, из-за крайних к реке жердей ограды выплыла лодка или, скорее, плот, связанный из десяти огромных, наполненных воздухом бурдюков. В этой лодке сидели три дружинника Локи, из числа тех, кого он набирал в разных частях Арья-деш и с помощью подарков делал преданными лично себе.

Метнув напоследок Мьёльнир в ближайшего к себе аса, Локи вскочил в лодку и оттолкнулся от берега. Быстрое течение подхватило лодку-плот и вынесло на самую середину реки, на расстояние безопасное от обстрела из луков. Буквально через десять минут лодка скрылась из глаз преследователей. В связи с этим поразительным подвигом Локи сохранился отрывок саги: «С востока в ладье Муспелля люди плывут по волнам, а Локи правит»[60].

Лодка с Локи и его дружинниками доплыла до условленного места, где его уже ожидала его жена Сигюн или уже опять Сёккун. Дрожащими руками она обняла мужа, радуясь, что он смог живым вырваться из лагеря асов. Но их взаимная радость была недолгой. Еще через день в это место явился доверенный дружинник Локи и сообщил, что ему так и не удалось вывести из Асгарда сыновей Локи Нарви и Вали. Накануне они все время находились под неусыпным надзором наставников-асов, а потом их схватили по приказу Одина и теперь держат под усиленной охраной.