Радости жизни - [36]

– Конечно, захочу, котенок. – Трейс поднял руки к своим волосам и вцепился в них, будто желая вырвать. – Я не хотел, чтобы ты здесь выступала. Я разве не умолял тебя прекратить танцевать на этом проклятом корабле? Мне нравится, что ты не хочешь быть танцовщицей. Это занятие не для тебя.

Фиби застонала и отвернулась.

– Это все не так просто. Я говорю не только о танце, но о том, кто я на самом деле. Меньше чем через неделю ты возненавидел бы меня. Твои чувства обращены к человеку, которого на самом деле не существует. Я хочу сказать, ну пойми же, Трейс… – Она повернулась к нему лицом. В ее глазах было умоляющее выражение. – Ты помнишь, как я сводила тебя с ума, когда мы были в колледже. Но теперь мои представления о хорошем субботнем вечере очень просты. Мне достаточно взять напрокат кинофильм и съесть побольше шоколада. Тебе же нужно много женщин. Тебе нужно писать горячие статьи. – Она нахмурилась из-за своих слов о многих женщинах, затем отвела взгляд и смотрела вдаль, потирая лоб. – Я не думала, что это случится. Я не думала, что влюблюсь в тебя так сильно и так быстро. – Она повернулась к нему, взглядом умоляя его понять. – Разве ты не видишь? В конечном счете у нас ничего не получится. Я хочу иметь семью и детей. Я хочу, чтобы мой муж всегда был рядом со мной. Знаешь, чтобы вместе со мной он играл в «Колесо фортуны» или смотрел какое-нибудь глупое кино. Не считая нескольких последних дней, я в основном очень скучный человек. Ты – нет. – Она беспомощно засмеялась и пожала плечами. – Начать с того, что я даже не знаю, почему ты со мной. У тебя может быть любая женщина, которую ты захочешь, стоит тебе лишь поманить ее пальцем.

– Все это совсем не так. И откуда ты знаешь, что от брака я не жду того же, что и ты?

Фиби вздохнула.

– Погоди, Трейс. Сколько скучных мужчин ты знаешь, кто ради статьи снял бы свою одежду перед сотней возбужденных женщин? Но со мной совсем другое дело. Начать с того хотя бы, что я уже была балериной и привыкла танцевать перед публикой.

Трейс стоял совершенно неподвижно. Это было слишком много для него. Фиби отклонила его предложение, думая, что он не желает тех самых вещей, о которых мечтал всю свою жизнь. Он нахмурился и протянул к ней руки.

– Это смешно. Я не знаю никого скучнее меня. Я даже на свидания не ходил уже почти полгода.

Фиби вытянула губы.

– Хмм? С тех пор, как тебя выгнали из «Вестника»? После того, как ты так скучно проводил время с дочерью твоего редактора на копировальной машине? Во время рождественской вечеринки, я полагаю. – Она насмешливо кивнула. – Ты прав. Трудно найти человека, который занимается более скучным делом, чем это.

Трейс прищурился. От слов Фиби у него даже волосы встали дыбом.

– Я не занимался сексом с той женщиной. Да, я был пьян. Да, она напала на меня. Да, я не чувствовал в себе достаточно сил, чтобы отбиваться кулаками от дочери моего редактора.

Фиби вздохнула.

– Ты не можешь измениться в мгновение ока, если просто наденешь кольцо на палец какой-нибудь женщине и пообещаешь, что станешь другим. Или если захочешь, чтобы несколько маленьких Трейсов бегали вокруг тебя. – Она внезапно замолчала и заморгала, глядя куда-то вдаль. – И кем бы стала я? Женщиной, мешающей тебе. Не дающей тебе быть счастливым и состоявшимся. Кроме того, ты, может быть, сейчас и хочешь быть со мной, но это чувство уйдет. Так часто случается с мужчинами. Особенно с такими мужчинами, как ты.

Он замер и медленно повернул к ней голову. Нет. Пожалуйста, Боже, сделай так, чтобы я не слышал этого, подумал он.

– Какими мужчинами, Фиби? – спросил он мягко.

Она махнула рукой, все еще не глядя на него.

– Пожалуйста, не заставляй меня говорить это. Ты знаешь, что ты – воплощенная фантазия каждой женщины. – Ее щеки залил румянец. – Вспомни, когда ты выступал сегодня вечером, все те кричащие женщины чуть не бросились на сцену. А сколько денег они тебе дали! Я никогда не видела так много наличных. Черт возьми, грабители банков, наверное, тоже никогда не видели такой огромной кучи банкнот. И все это было брошено тебе! Продолжай танцевать еще несколько недель, и ты сможешь открыть свою собственную газету.

Трейс неподвижно смотрел в одну точку через ее плечо.

– Я люблю тебя. И никогда не обману той, которую люблю.

– Ты любишь меня теперь, но что будет через пять лет? Через десять? У мужчин чувства не такие, как у женщин. Чувства мужчин через какое-то время вянут и просто исчезают… – Уголки губ Фиби горько опустились. – Мужчина может даже любить своих детей, но однажды – бах! – он заводит себе блондинку с большим бюстом, и теперь она слушает сказки на сон грядущий, но совсем не те, что он рассказывал своим маленьким дочкам. – Она провела по глазам тыльной стороной дрожащей руки. – Через десять лет ты будешь выглядеть даже лучше, чем сегодня, а я… Можешь мне поверить, я знаю. Я знаю. Мой отец сейчас выглядит так, будто совсем не стареет. Он точно такой же, как ты. Остроумный, обаятельный. Такой красивый, что можно заплакать. И если ты – часть его семьи, то ты заплачешь. Я не смогу пережить это снова.

Трейс тер подбородок. Его ноздри расширились, когда он попытался совладать со своим дыханием.