Радости жизни - [35]

Пока он вел ее к вешалке с полотенцами, она пожирала взглядом каждый дюйм его влажной кожи. Это было их последним свиданием, и она чувствовала ужасную потребность запомнить мельчайшие подробности так, чтобы вспоминать их позже, когда будет одна.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Они не торопились. Их объятия и поцелуи были долгими и нежными. Фиби чувствовала, что тает в его руках, как льдинка в кипящей воде.

Слеза задрожала на ее ресницах и скатилась на щеку. В тот же момент Фиби выгнулась и вскрикнула:

– Я люблю тебя!

Трейс почувствовал, что его тело напряглось… и весь мир перестал существовать для них.

Потом, спустя вечность, он начал медленно возвращаться на землю и почувствовал, что настало время сказать ей главное. Сказать, пока ее слова еще звучат у него в ушах…

– Будь моей женой!

Конечно, предложение, сделанное в такой форме, не будет отмечено летописцами как самое романтичное или оригинальное. Но он этого и не хотел. Он даже забыл про вино и цветы, про коробочку с кольцом в кармане куртки. Трейс хотел только одного – чтобы Фиби согласилась остаться с ним на всю жизнь.

Ответила она невнятно.

– Это было «да»? – Трейс попробовал засмеяться. – Должен сказать, что это единственный ответ, который я хочу услышать.

В ответ она зевнула и сказала:

– Спасибо тебе. Ты тяжелый. Ты не против того, чтобы подвинуться?

Он стиснул зубы так сильно, что они скрипнули.

– Пожалуйста. Да, я подвинусь. И ответь мне.

Она сонно мигала.

– Хмм? Ты что-то сказал?

Страх перед возможным отказом заставил его голос прозвучать резко.

– Да я тут просто сделал тебе предложение. Ты – женщина, и, вероятно, тебе надо долго думать, но я буду ждать ответа.

Ее глаза удивленно распахнулись.

– Ты сделал мне предложение?

Его плечи напряглись.

Она деланно улыбнулась, похлопав его по плечам, и засмеялась. Но ее смех прозвучал фальшиво.

– Я не совсем поняла тебя. Ты хочешь сказать, что я должна думать, потому что я женщина, а была бы я мужчиной, то согласилась бы, не думая?

Трейс нахмурился.

– Это плохая шутка, если только это не отказ. Его нервы были натянуты, как струны, и он заметил, что ее нижняя губа начинает дрожать.

Он подумал, что, может быть, каждая женщина так себя ведет перед тем, как сказать: «Да, любимый, конечно, я буду твоей женой. Ты сделал меня самой счастливой женщиной в мире!»

Но Фиби разрыдалась, и ее громкие всхлипывания разрушили остатки его иллюзий.

– Почему у меня такое чувство, что это не слезы радости? – спросил он тусклым голосом, поскольку все понял и почувствовал себя выброшенным из жизни.

Трейс поплелся в ванную. Ему было тяжело дышать. Она собиралась сказать «нет», и он не мог поверить в реальность этого. Он закрыл глаза руками. Почему? Почему она так поступила с ним?

Гнев был единственной защитой от свалившегося на него горя. Он вернулся в спальню и бросил на простыню бумажную салфетку.

– Вытри нос и объясни, что происходит, черт возьми.

– О, Трейс, я не могу выйти за тебя. – Она села и вытерла глаза.

Он словно получил удар кулаком в живот. Трейс резко сел на кровать и опустил голову.

– Почему?

– Я должна была поговорить с тобой раньше. – Она всхлипнула. – Позволь мне умыться.

Ответить ему было нечего.

Когда Фиби возвратилась, ее волосы были гладко причесаны, и на ней был толстый махровый халат. Ее глаза еще больше опухли, и она продолжала всхлипывать.

Фиби бросила на него быстрый взгляд.

– Было бы легче, если бы ты надел хоть что-нибудь.

– Моя одежда намокла в душе. И другой пары ботинок у меня нет.

Ее голос прозвучал хрипло.

– Жаль.

Он потер лицо руками и засмеялся. Засмеялся, чтобы не разреветься громче Фиби.

– И другого сердца тоже нет. А мое ты растоптала уже во второй раз.

– О, Трейс. Ты не понимаешь…

– Вот это новость. – Трейс поднялся и начал мерить комнату шагами. – Объясни мне, что, черт возьми, происходит, котенок, потому что я прихожу к разным выводам, один хуже другого.

На самом деле это было не так, потому что он вообще не был способен думать.

Она переплела пальцы и умоляюще взглянула на него.

Трейсу пришлось отвернуться.

– Не смотри на меня такими глазами. Я, конечно, не ангел, но голову людям не морочу. И ты мне не морочь. – Его голос прервался и он сглотнул, прежде чем продолжить. – Ты наслаждаешься этим? Ты так мне мстишь за то, что я тебе сделал в колледже?

– Нет. – Она вздохнула. – Совсем нет. О, Трейс…

– Если ты скажешь «О, Трейс» еще раз… – Фиби незаметно подошла и положила руку ему на спину. Он повернулся, обнял ее и уткнулся лицом ей в шею. – Почему ты делаешь это со мной? С собой? Котенок, даже я вижу, как ты несчастна. Что ты хочешь, чтобы я сделал? Что сказал?

Она мягко вывернулась из его рук, подошла к комоду, где розы так и лежали, завернутые в бумагу. В магазине он обратил на них внимание, потому что его поразил их чистый розовый цвет, и он купил все, какие там были.

Фиби покачала головой.

– Женщины, которую ты любишь, не существует, – сказала она. Хотя он понятия не имел, куда заведет ее это сумасшедшее высказывание, он побоялся прервать Фиби. От волнения она теребила пояс халата. – Я притворилась, что я совсем не такая, какой была в колледже, ты знаешь… – Она махнула рукой. – На какое-то время я стала бесшабашной и раскованной. Именно поэтому я позволила Тиффани уговорить меня участвовать в этой авантюре и помочь ей разобраться с полицией. Это показалась мне интересным. Но теперь, когда все закончилось, я снова стану той же самой Фиби, какой была раньше. – Она грустно засмеялась. – Возможно, не столь встревоженной и беззащитной, но все равно неинтересной. Ты и сам не захочешь остаться со мной.